Чем грозит вступление России в ВТО? Статья В.И. Кашина «Экологические услуги – под контроль государства»

В статье «Экологические услуги – под контроль государства» заместителем Председателя ЦК КПРФ, академиком РАСХН, депутатом Государственной Думы В.И. Кашиным рассмотрены некоторые проблемы внешнеэкономических связей и международной торговли России в области водного хозяйства, электроэнергетики и недропользования, в свете обязательств, принятых Российской стороной при вступлении во Всемирную торговую организацию (ВТО).

Введение

10 июля 2012г. в Госдуме РФ был ратифицирован пакет документов о присоединении России к ВТО, в том числе Протокол о присоединении России к ВТО, подписанный Сторонами 16 декабря 2011г. в рамках министерской конференции этой международной организации. Страна уже хорошо знает, какой ущерб будет нанесён различным отраслям экономики России принятием губительных для нашей страны обязательств, как необходимого условия членства в ВТО.

Однако не так много известно о том, какое воздействие на Россию окажут принятые ею обязательства в широкой сфере торговли так называемыми «экологическими товарами и услугами» (это товары и услуги в природоресурсном, энергетическом и водном секторе). Рассмотрение принятых в Госдуме документов показывает, что развитие отношений России и ВТО в указанных областях развивается по наихудшему для нашей страны сценарию.

Недопустимость передачи в руки иностранцев сферы «экологических услуг» была нами подчёркнута на первом заседании Комиссии при президенте РФ по вопросам развития ТЭК и экологической безопасности, которое состоялось 10 июля 2012г. Не случайно эта Комиссия, созданная всего лишь месяц назад, на своём первом заседании, проходившем под руководством президента РФ и при участии ключевых фигур российской экономики, одним из первых рассмотрела вопрос о последствиях для ТЭКа и сопутствующих отраслей присоединения России к ВТО.

Иностранные «услуги» в недропользовании, электроэнергетике, лесном и водном хозяйстве России следует рассматривать отнюдь не как естественный процесс глобализации. Эти «услуги», скорее, являются узаконенной правилами ВТО (сформулированными в интересах ТНК) исторически новой формой иностранного нашествия на Россию в погоне за природными богатствами нашей страны.

В процессе переговоров России с ВТО Фракция КПРФ в Госдуме РФ неоднократно обращалась к руководству страны, с предупреждениями о необходимости тщательной и компетентной проработки указанных вопросов, в частности, об опасности проводимой в стране приватизации в водном секторе и в связанным с ним секторах (как необходимое условие либерализации торговли в этой области), о неминуемом для страны ущербе от принятия необоснованных (вопреки мировой практике и позиции мирового сообщества) обязательств в ВТО по приватизации и либерализации в широкой сфере «экологии», в которую входит лесной и водный сектор (и, в целом, природоресурсный и энергетический сектор).

К сожалению, доводы специалистов и государственно ориентированных политиков не были услышаны. Это следует, в частности, из рассмотрения «Доклада Рабочей Группы ВТО по итогам переговорного процесса по вступлению России в ВТО», документ ВТО № WT/ACC/RUS/70, с приложениями, от 17 ноября 2011г.

В этой связи следует особо отметить Часть II указанного Доклада: «Перечень общих («горизонтальных») и «специфических» (конкретных или «секторальных») обязательств России в секторе услуг» (Part II – Schedule of Specific Commitments on Services), где сформулированы принятые российскими переговорщиками обязательства в сфере экологических товаров и услуг.

Представляется неверной позиция российских переговорщиков, принявших (как следует из документа ВТО №WT/ACC/RUS/70/Add.2) не обеспечивающие интересы России обязательства по следующим жизненно важным для страны вопросам:

- Допуск иностранцев к земельным ресурсам нашей страны;

- Допуск иностранцев к приватизированным и приватизируемым предприятиям и услугам;

- Допуск иностранцев к российским “public utilities”, т.е. к предприятиям и фирмам по поставкам товаров и услуг (согласно ФЗ «О закупках товаров, работ и услуг…», 2011г. - поставкам в сфере водоснабжения и водоотведения, включая очистку сточных вод, поставкам электроэнергии и газа, теплоснабжения, сфере удаления отходов);

- Обязательства России при заключении с ТНК соглашений о разделе продукции (СРП) по изучению, освоению и добыче минеральных сырьевых ресурсов.

В рассматриваемых документах отсутствует принципиальная позиция представителей России в ВТО, отражающая интересы страны. Их позиция элементарна: «мы следуем российскому законодательству, а там – хоть трава не расти». Формально – правильная и очень удобная позиция. Во-первых, она удобна в отношениях с инопартнёрами: опирается на базовый принцип ВТО в торговле услугами, согласно которому, национальные отрасли, производящие услуги, защищаются в основном посредством законодательных актов, регулирующих участие зарубежных партнёров в предоставлении услуг в той или иной отрасли. Во-вторых, позиция удобна тем, что всегда можно отвести упрёки сограждан в непатриотичности: «мы руководствуемся действующим российским законодательством». Но в данном случае отсутствует исторически выстраданное правило российской и советской дипломатии (основанное на государственном инстинкте её представителей), которое помогало защищать и развивать нашу страну, а именно – давать Центру объективную (не угодливо подобранную), обоснованную и полную информацию, с оценкой зарубежного опыта, формулировать международные документы, не допускающие ущерба стране.

Фактическая секретность проведённых 18-летних переговоров о вступлении России в ВТО, скудость и отсутствие пакета материалов на русском языке, исключает возможность полноценного анализа последствий обязательств, принятых нашей страной в сфере торговли экологическими товарами и услугами. Скудость материалов подтверждается тем, что даже иностранные специалисты отмечают упрощённый характер предложений и обязательств России, что неизбежно поставит нашу страну в невыгодные условия в международной торговле в рамках ВТО. Такой непроработанностью вопросов Россия резко отличается от других стран, мобилизовавших мощный национальный научный потенциал для защиты интересов своих стран в ВТО.

По указанным причинам ниже представлены только некоторые замечания по принятым Российской стороной обязательствам в ВТО.

1. Участие иностранцев в обороте земель России.

Россия, в отличие от других стран-членов ВТО, разрешила иностранцам осуществлять сделки с земельными участками, предоставляя им режим наибольшего благоприятствования, а фактически, предоставляя иностранцам те же права, что и российским физическим и юридическим лицам. Это может привести к нарушению суверенитета России в планировании, управлении и охране земельных, лесных и водных ресурсов по следующим причинам:

а) Не является действенным и исчерпывающим в существующих российских реалиях принятое в рассматриваемом документе WT/ACC/RUS/70/Add.2 ограничение: «Запрещена иностранная собственность на земли сельскохозяйственного назначения и граничные с ними территории, а также на земли другого назначения. Аренда земельных участков разрешена на период 49 лет, с возможным продлением». В современной России пустует более 40млн. га земель с/х назначения. Они (как и другие земли) в условиях тотальной коррупции, пороков законодательства и управления в стране, легко переводятся в земли несельскохозяйственного назначения. Их аренда на 49 лет, с возможным продлением, фактически означает установление собственности на землю.

б) Отсутствие ограничений по площади земельных участков, передаваемых в долгосрочную аренду, создаёт благоприятные условия для массовой аренды иностранцами огромных территорий, вместе с находящимися на них лесами и водными объектами. Это неизбежно приведёт к ограничениям суверенитета правительства РФ в отношении политики, планирования, управления и охраны не только земельных и лесных ресурсов, но и водных ресурсов в пределах арендуемой, а фактически, находящейся в иностранной собственности, обширной территории. В частности, будет затруднено внедрение бассейнового и экосистемного подхода в управление водными ресурсами. Этот подход закреплён в российском законодательстве и законодательстве практически всех стран мира.

Характер обязательств России по участию иностранцев в обороте земли юридически создаёт конфликтную ситуацию с непредсказуемыми последствиями: иностранцам могут быть переданы в долгосрочную аренду, например, обширные территории в бассейне Оки, Волги, и т.д., что может парализовать жизнедеятельность в бассейне. Это не преувеличение, учитывая недостатки положений Земельного, Лесного и Водного кодексов РФ, усугублённые вышеуказанными неопределёнными обязательствами РФ в ВТО. В любом случае, эти недостатки создают основу для международных конфликтов, невыгодных и проигрышных для России. Вот некоторые доказательства.

Статья 8, часть 2 Водного кодекса РФ содержит норму, согласно которой физические и юридические лица (включая иностранцев в условиях членства РФ в ВТО) могут приобретать в собственность водные объекты, а именно, пруды и обводнённые карьеры (водохранилища). Эти объекты с технической точки зрения являются искусственными водоёмами, образованными подпорными сооружениями на водотоках с целью хранения воды и регулирования стока. Статья 8 Кодекса, в силу особенностей гидрологического цикла и режима, и отсутствия в Кодексе ограничений по параметрам водного объекта, юридически даёт основание приобретать в частную собственность речную сеть, подземные воды, озёра и водохранилища в пределах находящегося в частной собственности «земельного участка». Достижению этой цели служит и Лесной кодекс, в скрытой форме создающий правовые инструменты для передачи лесных земель в частную собственность, в т.ч. иностранным гражданам и компаниям. Указанный выше «земельный участок», как следует из Статей 15 и 77 Земельного кодекса РФ, также не ограничен по своим параметрам. Таким образом, теоретически возможно приобрести в частную собственность водные объекты в бассейне р. Оки и т.д., вместе с приобретением земельного участка и акций находящихся в бассейне гидротехнических сооружений. Только плати деньги.

Указанные недостатки, а также принятие требования ВТО о предоставлении иностранцам в России «национального режима» в сделках с землёй значительно расширяет возможности экспансии западных ТНК на российском рынке земли. Это следует из положений Генерального Соглашения по Торговле Услугами (ГАТС), которое Запад в течение 10 лет безуспешно пытается навязать остальному миру. Наряду с другими неприемлемыми условиями, развивающиеся страны в переговорном процессе ГАТС («Раунд Доха») выступали против подхода ВТО (Статья I, пункт 1 и Статья XXVIII «а»), следуя которому деятельность по управлению речными бассейнами будет рассматриваться как мера, влияющая на международную торговлю услугами (ст. I, пункт1 и ст. XXVIII «а»). Действительно, многие элементы управления и охраны водных ресурсов речных бассейнов (как в рамках внутренней водохозяйственной политики стран, так и в рамках международных бассейновых соглашений) могут сдерживать частную экономическую деятельность в речных бассейнах, в том числе, деятельность ТНК по предоставлению услуг. Такие меры, как бассейновые планы развития водных ресурсов, обеспечение минимальных объёмов речного стока, сохранение качества воды, охрана переувлажнённых земель (ветландов), могут сдерживать частное землепользование и водопользование в бассейне, а также развитие туристических или транспортных услуг, предоставляемых ТНК в понравившемся ей районе бассейна. Поэтому указанные меры суверенной государственной водохозяйственной политики, в соответствии с нормами ГАТС, могут быть оспорены. Никто не гарантирует, что в таких спорах в рамках ВТО не будет применён подход Гаагского трибунала, который обвинил тех, кто отстаивал целостность Югославии, но выгородил разрушителей этой суверенной страны.

В ВТО функционирует отлаженная судебная машина для защиты интересов ТНК. Её потенциал опирается на различные невыгодные для большинства стран «третьего мира» положения ГАТС. Например, для защиты интересов ТНК служит расплывчатое положение Статьи VI.4 «в»: национальные «процедуры» и «технические стандарты» не должны быть «более обременительными, чем это необходимо». Суверенитет страны также нарушается требованием Статьи XVI о предоставлении в ВТО детальных обоснований о неущемлении прав ТНК, имеющих бизнес в России, в случае выхода нашей страны за рамки предложенных ею ограничений. Страна должна постоянно доказывать, что принятые ею меры не являются «неоправданным барьером в торговле услугами». Нарушение этих ограничений чревато жёсткими и неотвратимыми санкциями.

Таким образом, через принятые российскими переговорщиками обязательства в ВТО заложен мощный разрушительный механизм в водопользовании и землепользовании России. Его действие чревато негативными политическими, социально-экономическими и экологическими последствиями для страны.

2. Допуск иностранцев к приватизированным и приватизируемым предприятиям и услугам.

Большой ущерб безопасности и интересам России наносит принятие обязательств предоставлять иностранцам права на участие в приватизации различных предприятий, в том числе, предприятий водохозяйственного комплекса. Сегодня функционирует глобальный рынок экологических товаров и услуг, (некоторые официальные источники включают в них также услуги электроэнергетики) с годовым оборотом более 550млрд. долларов, 85% которого принадлежат 58 ТНК стран Запада (данные Конференции ООН по торговле и развитию, ЮНКТАД). Это – рынок товаров и услуг, прежде всего, в водном секторе. России на этом рынке не видать. На таком фоне интересы и безопасность страны не обеспечивается установленным в рассматриваемом документе WT/ACC/RUS/70/Add.2 ограничением по участию иностранного капитала в приватизации российских предприятий. Так, применительно к акционируемым и включаемым в коммерческий оборот предприятиям водного сектора может быть неэффективным приведённое в вышеуказанном документе «Ограничение (по коммерческому участию) не распространяется на зарубежный финансовый капитал, вкладываемый в приватизацию российских предприятий, результатом которого не является приобретение контроля и/или приобретение прав собственности на эти предприятия». Такое «ограничение» ничего не даёт с точки зрения государственной безопасности и интересов страны, поскольку, например, следуя установкам руководства страны, огромный сегмент национальной электроэнергетики уже давно продан западным ТНК. Об этом говорит печальная судьба РАО «ЕЭС России» (см. далее). Широко практикуется как в РФ, так и в слабых развивающихся странах частичная скупка акций предприятий по заниженным (а часто, бросовым) ценам, с последующей спекулятивной перепродажей этих активов, в зависимости от конъюнктуры рынка. В рамках указанного процесса не решается ключевая задача приватизируемых предприятий водного сектора и электроэнергетики – обеспечение капиталовложений в модернизацию и развитие производства.

Опыт 90-х годов убедил крупнейшие западные ТНК, что для них намного выгоднее осуществлять не прямые инвестиции за рубежом, не развивать инфраструктуру реального производства, а обеспечить своё доминирование на глобальном водном рынке ценных бумаг, обеспечивающих высокую прибыльность. Этим и объясняется то, что сейчас на водном рынке преобладают богатые «стратегические инвесторы» (такие как «водные» ТНК) и «финансовые инвесторы» (разного рода фонды, часто не имеющие никакого отношения к воде). В этих условиях спекулятивный характер рынка создаёт серьёзную угрозу выживанию, например, небольших предприятий водоснабжения, функционирование которых тесно переплетается с судьбой предприятий электроэнергетики, часто (под давлением МБРР, ЕБРР и др.) вынужденных акционировать и выставлять на рынок свои предприятия. При покупке таких предприятий указанными инвесторами «реализуются преимущества из низких процентных ставок и присущей покупаемой компании (например, ЖКХ) возможности использовать кредиты для биржевых спекуляций с целью повышения доходности акционерного капитала покупателя». Но такие биржевые спекуляции ущербны для реального производителя (например, того же предприятия питьевого водоснабжения) из-за рыночной нестабильности. В то же время его партнер - богатый «инвестор», формирующий тенденции на рынке и участвующий в этом «непыльном и выгодном для миллионеров бизнесе» (выражение из журнала «Секрет фирмы», №29 от 30.07.2007г.), может всегда с выгодой покинуть такое «рискованное предприятие», каким обычно является сектор водоснабжения и водоотведения. Такой подход заложен в основу государственной политики, например, Британии (см. Water UK, 21.01. 2004г.).

Указанные и другие причины заставили даже США заявить в ВТО: «Механизм ВТО неуместен для регулирования водных отношений и водной деятельности в США». Аналогичную политику в ВТО проводит и Евросоюз. Демонстрируя трепетное отношение к воде в своих странах (Рамочная Водная Директива ЕС, например, считает воду наследием Европы, не подлежащим коммерческому обороту), Запад, однако, не считает воды России её наследием. Евросоюз определил водному сектору нашей страны примерно такую участь: «Вода в России – уже не всеобщее благо, несовместимое с рынком, а товар, который продаётся. Обеспечение Прав на воду больше не является ключевой обязанностью государства: российские потребители должны покупать услуги в водном секторе». (Более подробно этот вопрос рассмотрен в публикации: «Мировой опыт пока ничему не учит. О разрухе в водохозяйственном комплексе России», 2011г.) .

Основываясь на указанных двойных стандартах, Запад стремится обеспечить доминирование своих корпораций в водном секторе России. С этой целью Евросоюз, как говорят в шахматах, «разыграл элементарную двухходовку» с Россией. Несколько лет назад он навязал России новый Водный кодекс, который невозможно рассматривать иначе, как инструкция по приватизации в водном секторе, создающая, в том числе, благоприятные условия западным ТНК для экспансии на российском рынке ЭТУ, по той же ущербной схеме, как они осуществляют указанную экспансию в развивающихся странах. Работа по подготовке проекта Водного кодекса, профинансированная правительством Дании (т.е. Евросоюзом), была выполнена бельгийской фирмой Milieu Ltd., которая откровенно признала, что её цель – не только привести российское водное законодательство в соответствие с торговыми принципами ВТО, но и помочь «протолкнуть» в Госдуме проект Водного кодекса. Так и было сделано. В результате, Россия стала единственной крупной страной в мире, включившей в основной водный закон требования ВТО, разработанные в интересах западных ТНК и по этой причине отвергнутые всем миром. Об этом свидетельствует провал 10-летних переговоров в ВТО по заключению Генерального Соглашения по Торговле Услугами, ГАТС, (см. далее).

Финалом упомянутой «двухходовки» является представленный в ВТО в 2011г. уже Российской стороной Водный кодекс РФ (ссылка на него приведена в рассматриваемых документах о вступлении России в ВТО), как на разработанный, якобы, в России (!) базовый законодательный акт, регулирующий участие в предоставлении услуг в водном секторе. Более подробно с материалами по этому вопросу можно ознакомиться в публикации: «Приватизация водных услуг: благо или бедствие?» (журнал «Обозреватель – Observer», № 9, сентябрь 2008г. и № 10, октябрь 2008г.), а также в публикации: «Водохозяйственный комплекс России под контроль ВТО?» (журнал НИА-Природа «Использование и охрана природных ресурсов в России», № 1 и № 2, 2009г.) [19].

В публикациях приводятся различные примеры того, что и без вступления России в ВТО для многочисленных иностранных компаний природоресурсной и природоохранной направленности в постсоветской России уже давно наступил "золотой век" наживы. Приведенные примеры подтверждают также ущербность для страны политики неконтролируемого привлечения иностранных компаний на российский рынок ЭТУ. Ситуация в этой сфере характеризуется хаосом и неразберихой. "Точного числа работающих в России иностранных организаций не знает никто" - таков вывод статьи в газете "Известия" от 8 августа 2006 г. по итогам интервью с представителем Федеральной регистрационной службы. Это относится как к общественным, так и частным иностранным структурам, осуществляющим многомиллионный долларовый бизнес в российской сфере ЭТУ. Указанная фактически неконтролируемая деятельность на территории России, нанося ущерб стране, лишает также перспектив российский бизнес в этой области, нуждающийся в законодательной и иной поддержке.

На этом фоне в России практически отсутствуют независимые исследования о деятельности иностранных структур в водохозяйственной, энергетической и природоохранной сфере нашей страны. Поэтому для оценки ситуации можно только использовать информацию об опыте других стран и косвенно примерять её к российской действительности. Например, ЮНКТАД в «Докладе о мировых инвестициях» (“World Investment Report”), 2008г., анализируя мировой опыт в этой области, отмечает, что у ТНК имеются разные формы проникновения на энергетический и водный рынок развивающихся стран. Основные из них: скупка активов в собственность и управление объектами электроэнергетики и водного хозяйства, либо просто контракт на управление такими объектами. Корпорация выбирает наиболее выгодный для себя вариант, в зависимости от специфики условий в стране и месте расположения объекта. При этом ТНК, рассматривая как невыгодную для себя простую продажу знаний и технологий в этой области, стремится исключить такой вариант из своей политики. Тем не менее, ЮНКТАД отмечает жёсткую и успешную переговорную позицию некоторых стран «третьего мира» по этому вопросу, в частности, Китая. Китайцы, приглашая иностранную корпорацию, настаивают на включении в соглашения различные формы передачи технологий и знаний. Наиболее распространёнными среди таких форм являются совместные проекты (joint ventures), в рамках которых поставляется оборудование и новые технологии. В таких проектах Стороны осуществляют постоянное взаимодействие по всему комплексу производственного цикла в рамках управления проектом, особое внимание уделяется контролю условий соглашения и подготовке кадров. Это позволяет китайским представителям повышать уровень специальных знаний и эффективность управления. Накопленный опыт и полученные технологии оперативно и планово распространяются и на другие предприятия энергетической и водной отрасли, которые в Китае принадлежат государству. Нельзя не отметить, что китайцы в значительной мере используют советский опыт в таком сотрудничестве.

Что касается ВТО, то Китай, являясь членом этой международной организации, а также одним из ключевых членов региональной организации Азиатского и Тихоокеанского Экономического Сотрудничества (АТЭС), в сфере торговли экологическими товарами и услугами (ЭТУ) решительно отстаивает принятый странами АТЭС принцип «непринятия обязательств» (“non-binding”). Страны АТЭС считают, что нужно просто торговать, избегая и устраняя протекционизм, не злоупотреблять нетарифными мерами в сфере торговли, нацеливать торговлю в регионе на достижение «зелёного роста». Примером тому является политика Индии, которая считает, что торговля экологическими товарами и услугами должна осуществляться не на основе каких-то обязательств с неясными и непредсказуемыми последствиями, а на проектной основе, в зависимости от потребностей имеющих отношение к этой сфере проектов, выполняемых при кредитовании извне.

Принципы «непринятия обязательств», принятые в АТЭС ещё в 1998г., объективно продиктованы наличием больших различий между странами региона. Принципы применяются не абстрактно, а в свете достижения сформулированных АТЭС базовых долгосрочных целей стран региона, прежде всего, создания целостной (seamless) региональной экономики и проведения политики «зелёного роста». Получая всё большее признание в мире и в международном праве, эти принципы опираются на добровольные решения и действия стран региона, избегая при этом принятия жёстких обязательств, которые составляют суть ВТО. Страны отвергают диктат, но проявляют добрую волю к сотрудничеству во имя сбалансированного развития.

Подтверждением тому может служить следующее решение 23-го Заседания Министров стран-членов АТЭС на Гавайях, 11-12 ноября 2011г.: «В 2012 году страны АТЭС разработают список экологических товаров, которые вносят прямой и позитивный вклад в цели нашей политики «зелёного роста» и устойчивого развития. По этому списку мы намерены снизить до конца 2015г. применяемые тарифы на эти товары до 5% и ниже, принимая во внимание экономическую ситуацию в странах, без ущерба позиции стран АТЭС в ВТО».

Надо сказать, что это решение отражает, прежде всего, интересы американских ТНК на огромном азиатско-тихоокеанском рынке экологических товаров и услуг (60% от мирового). Китай, выступая против этого предложения (слишком амбициозная и нереальная задача), тем не менее, подписал итоговый документ, поскольку принцип «непринятия обязательств» защищает его права и интересы.

Решение на Гавайях (применительно к ВТО) было принято со свойственной странам АТЭС восточной мудростью. Оно никак не противоречит негативной позиции этих стран к принципиальным вопросам закончившихся провалам упомянутых выше переговоров о заключении ГАТС (так называемый «Раунд Доха»). В переговорах Евросоюз и США добивались от стран остального мира принятия неравноправных и жёстких обязательств по открытию их рынков для западных ТНК, в том числе, в сфере торговли экологическими товарами и услугами. Неизбежный ущерб от принятия таких требований и стал одной из основных причин неудачи «Раунда Доха». Более конкретной, но также важной причиной «незаключения» ГАТС стала невозможность согласования вариантов классификации экологических товаров и услуг, предложенных раздельно ЕС и АТЭС для принятия в ВТО. Применение несогласованной классификации неизбежно порождает неразбериху в торговле и может привести к выгодам для одних, более сильных стран за счёт других, более слабых. В этой ситуации принцип «непринятия обязательств» как бы предохраняет страны АТЭС от неограниченной экспансии западных ТНК.

К сожалению, обязательства в ВТО, принятые Российской стороной, недостаточно учитывают современные реалии развития международных экономических и торговых отношений, российский опыт и опыт других стран (особенно Китая). Членство в ВТО неизбежно приведёт к усугублению и без того серьёзных недостатков взаимодействия России с инопартнёрами в различных областях. О том, что эти недостатки серьезные, и они наносят ущерб России, опять же видно на примере водного сектора.

На прошедшей недавно (5-6 июня 2012г.) в Москве конференции: «Водохозяйственный комплекс России: выживание или развитие» был представлен как успешный проект сотрудничества с немецкой компанией РВЕ по строительству в Москве Юго-Западной станции водоподготовки производительностью 250тыс. куб. м. питьевой воды в сутки. Правительство Москвы и компания РВЕ создавали станцию в 2003-2006г.г. на условиях государственно-частного партнёрства. По данным, представленным на упомянутой конференции, расходы на создание станции составили 190млн. евро, а по данным самой компании – не менее 200млн. евро. После ввода станции в эксплуатацию компания РВЕ получила её во владение и управление сроком на 10 лет.

Немецкая компания довольна финансовыми и другими условиями сотрудничества и готова расширять его масштабы. Но выгодно ли Москве и России такое партнёрство с РВЕ и другими иностранными ТНК? Этот вопрос особенно уместен, т.к. указанный совместный проект реализовывался отнюдь не по упомянутой выше, подчёркнутой ЮНКТАД, «китайской» схеме.

Нет сомнения в жизненной важности для Москвы Юго-Западной станции, как и многих других объектов в сфере водоснабжения и водоотведения по всей России. Однако представляется, что затраты на создание Юго-Западной станции завышены, тем более что проектная мощность станции на начальном этапе планировалась в объёме 500тыс. куб.м. питьевой воды в сутки. Как известно, московское правительство, чтобы сдержать рост тарифов ЖКХ, возмещает инвестиционные затраты иностранных компаний не за счёт тарифов, а за счёт лимитов капитальных вложений г. Москвы. Не этим ли объясняется, в частности, уменьшение вдвое (с 500тыс до 250тыс. куб.м. в сутки) производительности уже принятой в эксплуатацию Юго-Западной станции водоподготовки?

При этом нельзя не учитывать то, что в Москве, где сходятся финансовые потоки со всей страны, вероятно, имеется возможность осуществлять социально значимые, дорогостоящие проекты без возложения полных затрат на потребителей. Но что делать властям других российских городов и их нищим водоканалам, у которых отсутствуют такие возможности, как у Москвы?

Компания РВЕ информирует, что в проектах водоснабжения и водоотведения в Москве высокое качество показателей достигается в значительной мере за счёт внедрения технологий обработки воды, позаимствованных у ТНК «Дегремонт» (разработаны около 20 лет назад). Использование этих технологий формирует существенную долю затрат на проект, в целом. Не разумней ли для Российской стороны в этой ситуации использовать не менее эффективные, но более дешёвые наработки учёных и конструкторов нашей страны? Например, западные ТНК на объектах водоснабжения и водоотведения г. Москвы используют те же мембранные фильтры (ключевой элемент технологии), разработкой которых, например, ещё с 50-х годов успешно занимаются в Российском Химико-Технологическом Университете им. Д.И. Менделеева в содружестве с институтами, КБ и специалистами различных отраслей. Вот где одно из прорывных направлений для предотвращения «катастрофы в системе ЖКХ», которую прогнозирует Д.А. Медведев. Но российской науке и практике необходимо помогать, а не ставить их в заведомо проигрышное положение перед западными ТНК, в частности, посредством принятия обязательств в ВТО. Нет у нашей огромной страны другого выхода, кроме опоры на собственные силы для решения кричащих проблем в рассматриваемой сфере и для обеспечения перспективных потребностей страны. Западные ТНК – не филантропы, они не будут нам «задёшево» поставлять технологии.

В отличие от Китая, в современной России западные ТНК диктуют условия партнёрства в рассматриваемой сфере. Показателен пример той же Юго-Западной станции г. Москвы. В постановлении Правительства Москвы № 754–ПП от 9 сентября 2003г. установлено, что российским строительным фирмам будет передано не менее 80% объема строительно-монтажных работ по Юго-Западной водопроводной станции. Однако, все права и функции исполнителя проекта принадлежат зарубежной ТНК, которая нанимает российские субподрядные организации далеко не на тех условиях, на которых работает сама.

В нашей стране - это уже установившаяся практика, которая часто принимает уродливые формы. Россию, как уже отмечалось, задолго до вступления в ВТО «оккупировало», например, множество западных так называемых «консалтинговых» фирм, прибывших к нам «на ловлю счастья и чинов» и выкачивающих из страны значительные средства. Они заключают международные контракты на предоставление экспертных и консультационных услуг российским предприятиям и учреждениям на выгодных для себя условиях, на основе международных стандартов. Но практическую работу за мизерное вознаграждение выполняют уже российские «гастарбайтеры». Как правило, это - высококвалифицированные ученые и специалисты, выпускники вузов, сотрудники НИИ и т.д.

Дискриминация российских партнёров является обычным делом и при проведении международных тендеров на выполнение проектов в России, с использованием западных займов. Та же немецкая компания РВЕ в 1996г. выиграла международный тендер на строительство и длительную эксплуатацию станции очистки сточных вод «Южное Бутово» в Москве (производительность 80тыс. куб.м. в сутки очищенных стоков). При этом термин «международный тендер» означает, что в нем участвуют только иностранные фирмы.

Негативная для России сторона бизнеса иностранных ТНК в водном хозяйстве, электроэнергетике и других секторах “public utilities” (см. ниже) усилится ещё больше в условиях членства нашей страны в ВТО, в частности, в связи с принятием Россией разработанных в интересах ТНК многочисленных требований ВТО.

3. Допуск иностранцев к российским “public utilities”- предприятиям и фирмам по поставке товаров и услуг в различных областях.

Эта обширная сфера торговли и экономического взаимодействия, в том числе, в сфере «экологических товаров и услуг», также обеспечивает зарубежным партнёрам России режим наибольшего благоприятствования, регулируемый внутренним законодательством России.

Представляется ущербной позиция российских представителей в ВТО, не включивших фактически никаких ограничений для доступа иностранных партнёров на российский рынок. В рассматриваемом документе WT/ACC/RUS/70/Add.2 дано всего лишь следующее пояснение: «Исключительные права по предоставлению услуг в сфере “public utilities” (т.е. поставок товаров, работ и услуг в секторе водоснабжения и водоотведения, включая очистку сточных вод, поставках электроэнергии и газа, теплоснабжения, секторе удаления отходов), могут быть дарованы иностранным частным операторам, например, в виде концессий, предоставляемых государственной властью и органами местного самоуправления, при условии выполнения определённых обязательств по предоставлению услуг. Учитывая то, что указанные структуры по поставкам товаров, работ и услуг также существуют в субъектах РФ и на уровне органов местного самоуправления, представляется нереальным предоставить здесь детальное и исчерпывающее описание ограничений по доступу иностранцев на российский рынок».

Из этого пояснения следует, что не была выполнена необходимая в таких случаях скрупулёзная и трудоёмкая работа (как это проделано в других странах, например, Канада представила свои ограничения и обязательства в разрезе провинций страны) по анализу внутренних проблем и трудностей, а также международного опыта в рассматриваемых сферах. Выполнив эту работу, стало бы возможным изложить требования (ограничения), с необходимой степенью детализации, ограждающие интересы страны в указанных областях в условиях членства в ВТО. Например, в связи со ссылкой в пояснении на предоставление инопартнёрам концессий, можно было бы установить по различным секторам предоставления услуг более детальные ограничения в сфере концессий, которая поражёна глубокой коррупцией (выводы исследований ЮНКТАД), в частности, включить в ограничениях ВТО меры содействия конкуренции при заключении концессионных контрактов. Также могли бы быть установлены природоохранные и природоресурсные ограничения и обязательства. В последние годы мир является свидетелем жёстких дискуссий между ЮНЕП, ЮНКТАД и мировым природоохранным сообществом, в целом (с одной стороны), и ВТО (с другой стороны), которая безапелляционно придерживается принципа: «ВТО – не природоохранная организация».

Ущербность решения российских представителей в ВТО ограничиться общими положениями в секторе “public utilities” ещё более наглядно, чем в секторе водоснабжения и водоотведения, подтверждается в электроэнергетике.

Эта отрасль, как и водное хозяйство, под влиянием порочных идеологических догм, в последние годы подверглась разрушительной приватизации, масштабы которой не имеют аналогов в мире. В результате, была разрушена уникальная по масштабам, целостности, эффективности и надёжности, некогда «Единая Энергетическая Система» страны (ЕЭС России), равных которой не было в мире. Система превратилась в рыхлый, разлагающийся, пронизанный коррупцией конгломерат сотен государственных и частных (в том числе иностранных) структур, чиновников, ловких дельцов, биржевых спекулянтов, с разнонаправленными, несогласованными, узкокорыстными целями и задачами. С разрушением ЕЭС России и передачей её осколков в частные руки была ликвидирована системность энергоснабжения, жёстко объединявшая генерацию, передачу и потребление электроэнергии. Тем самым, была утрачена способность эффективного перераспределения электроэнергии, а также оптимизации вклада тепловой энергетики, атомной и гидроэнергетики в энергоснабжение потребителей.

Поучительным является разрушение РАО «ЕЭС России». При его «реформировании» было создано более 1000 паразитических коммерческих структур, непроизводственные расходы которых «оттянули» на себя около 40млрд. долларов, предназначенных для производственной сферы отрасли.

Гидроэнергетические гиганты Сибири (Усть-Илимская ГЭС, Братская ГЭС, Иркутская ГЭС, Красноярская ГЭС, Саяно-Шушенская ГЭС) частично или полностью принадлежат миллиардеру О. Дерипаске, обслуживают дешёвой электроэнергией, прежде всего, находящийся в его собственности, практически весь алюминиевый бизнес России, полностью ориентированный на экспорт первичного алюминия. Сверхприбыли хозяев этой отрасли огромны. По данным газеты «Ведомости» от 24.02.2009г., акционеры ОК «Русал» с 2001 по 2008г.г. получили только в виде дивидендов 10млрд. долларов.

В соответствии с недавним решением руководства страны, фактически вся гидроэнергетика России, а также значительная часть системы распределения и сбыта в электроэнергетике переходит в частные руки, что позволит иностранцам, в соответствии с российским законодательством, манипулировать их активами.

Политика РФ в электроэнергетике разительно отличается от практики других стран. Например, полной противоположностью является успешное государственное управление гидроэнергетикой в Канаде, где действует крупнейшая в мире государственная генерирующая компания, с установленной мощностью принадлежащих ей ГЭС в 37млн кВт. Государство выкупило частную генерацию «ГидроКвебек»: 30% - заплатил бюджет, 70% - заёмные средства. Государственный контроль ГЭС позволил освободить эту компанию от водного налога, что дало государству 50% чистой прибыли. Всё это обеспечило погашение займов и дало возможность осуществлять протекционистскую политику для экономики страны: 70% электроэнергии отпускает по пониженным ценам, а 30% по повышенным ценам на рынке электроэнергии. Такую же принципиальную позицию Канада обозначила и в ВТО.

Современное положение в электроэнергетике угрожает жизнеспособности России. Если не будут приняты экстраординарные меры по её возрождению, по оценке компетентных специалистов, страна может остаться без электроэнергии из-за функционирования созданной в результате либеральных реформ системы присвоения гигантских средств в отрасли. Опыт других стран говорит о том, что не только приватизация энергетического сектора является рискованной и неэффективной политикой, не позволяющей решать задачи национального развития. Для стран также неприемлемыми являются и безответственные обязательства по широкой либерализации в сфере услуг, внедрению иностранных ТНК в национальную электроэнергетику.

В связи со вступлением РФ в ВТО, важно то, что многие «лакомые куски» разрушенной РАО «ЕЭС России» и других структур уже давно находятся в руках западных ТНК, влияние которых не только в электроэнергетике, но также в ТЭК, и в сырьевом секторе неуклонно и стремительно возрастает. А это уже не только экономика: подрываются основы национальной безопасности - мировой опыт это подтверждает.

Крупнейшие западные ТНК являются акционерами ряда российских оптовых генерирующих компаний (ОГК) и территориальных генерирующих компаний (ТГК), сбытовых компаний. Скуплены иностранцами и разгромлены основные НИИ и проектные институты, некогда составлявшие гордость советской энергетики, такие как Институт «Гидропроект им. С.Я. Жука», ВНИИГ им. Веденеева, и многие другие. Скупаются даже НИИ, проектные и строительные организации атомной промышленности.

Итальянская компания ENEL в 2007-2008г.г. купила и владеет 60% акций ОГК-5 с суммарной установленной мощностью объектов 8,7млн. кВт. В ОГК-5 входят Конаковская, Невинномысская, Рефтинская и Среднеуральская ГРЭС. По заявлению генерального директора ENEL Ф. Конти, покупка именно ОГК-5, а не другого осколка расчленённой РАО «ЕЭС России», связана с тем, что её объекты находятся в хорошем состоянии. Половина мощностей работает на газе, другая половина – на угле. Это выгодно для ENEL (так же, как и для других западных ТНК) из-за низкого уровня в России цен на газ и уголь, и учитывая устойчивость поставок этого топлива.

Компания ENEL в 2006 году приобрела 49,5% акций крупной частной энергосбытовой, компании «Русэнергосбыт», осуществляющей поставки электроэнергии дочерним компаниям Газпрома, Роснефти, ОАО «РЖД» и другим. Соглашение о покупке предусматривает не только вхождение ENEL в капитал «Русэнергосбыта», но и участие итальянской ТНК в оперативном управлении компании. Это дало возможность ENEL приобрести значительное влияние в поставках электроэнергии по всей России, учитывая, в частности, географию деятельности компании «Русэнергосбыт», охватывающую 46 (!) субъектов РФ.

Деятельность компании «Русэнергосбыт» характеризуется агрессией и коррупционностью в стремлении занять лидирующие позиции в наиболее прибыльных направлениях. Широко известен сговор её дочерней компании «Русэнергосбыт – М» с московскими властями с целью устранения конкурента – ОАО «Мосэнергосбыт» (это вызвало массовые протесты населения), попытки стать основным поставщиком электроэнергии московскому метро, финансовые махинации в Омской области, и т.д.

Примечательно стремление «Русэнергосбыта» сомнительными методами втиснуться в весьма перспективную и прибыльную сферу – энергоснабжение предприятий Газпрома, что неизбежно приводит к конфликтам. Можно предположить, что такая активность компании «Русэнергосбыт» проявляется не без участия ENEL – её влиятельного покровителя и заинтересованного партнёра.

Финская компания «Фортум» приобрела в собственность 75% акций российской генерирующей компании ТГК-10. К концу 2008г. эта доля была увеличена до 95%. Установленная мощность всех станций «Фортум» в 2008г. составляет 2,8млн. кВт, тепловая мощность – 12,5 Гкал в час. В её состав входят: Аргаяшская ТЭЦ, Няганская ГРЭС, Тобольская ТЭЦ, Тюменская ТЭЦ-1, Тюменская ТЭЦ-2, Челябинская ГРЭС, Челябинская ТЭЦ-1. Челябинская ТЭЦ-2, Челябинская ТЭЦ-3, Уральская сетевая компания – дочерняя компания «Фортум», в неё входят тепловые сети Челябинска, Тюмени и Сургута. Другие дочерние компании «Фортум»: ОАО «Челябэнергоремонт», ОАО «Тюменьэнергоремонт», ОАО «Курганская генерирующая компания», ООО «ТГК-10-Инвест», ОАО «Уральская энергетическая управляющая компания».

Компания «Фортум» при покупке ТГК-10 приняла инвестиционные обязательства удвоить суммарную установленную мощность купленных объектов. Однако в декабре 2009г., нарушая инвестиционные обязательства, «Фортум» объявила о переносе с 2012г. на 2014г. ввода в эксплуатацию некоторых российских энергообъектов.

Как и любой другой частник, компания «Фортум», скупая активы бывших государственных энергетических объектов России, стремится избавляться от неприбыльных объектов. Примером тому являются переговоры «Фортум» в 2009г. о продаже ранее купленной ею Аргаяшской ТЭЦ (обеспечивает ПО «Маяк» в Челябинской области) другому собственнику.

Компании «Фортум» принадлежат также 25,66% акций ТГК-1, в состав которой входят ГЭС и ТЭЦ Мурманской области, Республики Карелия, Петербурга и Ленинградской области. ТГК-1 является ведущим производителем и поставщиком электроэнергии и тепловой энергии в Северо-Западном регионе России, а также третьей в стране ТГК по установленной мощности (6,2млн. кВт). В Северо-Западном регионе России «Фортум» владеет 31% акций «Петербургской Сбытовой Компании» (ПСК). Эта частная компания является основным поставщиком (93%) электроэнергии для нужд Петербурга и Ленинградской области.

Немецкая компания E.ON в 2007-2008г.г. приобрела 78,3% акций оптовой генерирующей компании (ОГК-4). В состав ОГК-4 входит самая крупная в Европе Сургутская ГРЭС-2, Берёзовская ГРЭС, Смоленская ГРЭС, Шатурская ГРЭС, Яйвинская ГРЭС. Общая мощность объектов ОГК-4 составляет 8,6млн. кВт. Эта покупка сделала E.ON первой иностранной компанией, которая приобрела полный контроль над крупнейшими энергетическими объектами России. Компания E.ON также владеет 6, 4% акций российского газового гиганта – Газпрома.

По информации газеты «Ведомости», российская компания ИнтерРАО, активы которой оцениваются в 2млрд. долларов, планирует продать французской компании EdF до 17,5% своих активов (активы приобретёт её дочерняя убыточная компания Fenice, зарегистрированная в Италии). Цель указанной итальянской компании – поправить в России своё плачевное положение, посредством «оказания услуг» – консалтингом, разработкой проектов по модернизации и энергоэффективности, а также управлением генерирующими станциями в России.

Кроме перечисленных, многие другие иностранные структуры владеют долями в различных ОГК и ТГК – осколках разрушенного РАО «ЕЭС России».

Можно выделить следующие особенности западной экспансии в ТЭК России:

1. «Практически всем покупкам иностранцев в электроэнергетике России предшествовали встречи на высшем уровне с главами соответствующих государств» - из интервью А.Б. Чубайса Интерфаксу 30 июня 2008г. Это обстоятельство подтверждает преобладание в России доказавшей свою несостоятельность губительной для страны системы «ручного управления» в экономике. Такая система в странах с богатыми природными ресурсами порождает феномен «ресурсного проклятия» (см. далее).

2. Руководство России, с целью привлечения западных ТНК в ТЭК России, целенаправленно создаёт условия необратимости процессов приватизации и либерализации в этом секторе, вне зависимости от результатов воздействия этих процессов на социально-экономическое положение и безопасность страны. В упомянутом выше интервью А.Б. Чубайса подчёркивается, что в приватизируемой электроэнергетике права частника, в том числе, западных ТНК, надёжно защищены механизмом подрыва репутации правительства и президента РФ в случае невыполнения принятых Российской стороной обязательств. Корпорации, работающие в России, наполняют этот механизм конкретным содержанием. Например, компания ENEL часть купленных акций российской электроэнергетики перепродала Европейскому банку реконструкции и развития, как мощному гаранту невозврата к государственному регулированию в этой области.

3. Западные ТНК, равно как и российские частные структуры, не выполняют принятые инвестиционные обязательства в электроэнергетике. Об этом свидетельствует, например, провал «Генсхемы размещения объектов электроэнергетики до 2020г», кощунственно названной «ГОЭЛРО–2». В результате манипуляций и прямого обмана были завышены в разы параметры Генсхемы и доли частных инвестиций в отрасль. Генсхема стала инструментом крупной игры с участием российских и зарубежных лиц и структур, заинтересованных в присвоении приватизируемых активов электроэнергетики России. В итоге, в стране появился ещё ряд миллиардеров, многие «лакомые куски» разрушенной ЕЭС при покровительстве руководства страны оказались в руках западных ТНК, активизировался выгодный для них, но ущербный для России, импорт энергооборудования. Выше приведён конкретный пример невыполнения инвестиционных обязательств финской компанией «Фортум».

4. Выше также приведён один из примеров скупки западными ТНК (итальянская компания ENEL) российских наиболее прибыльных объектов электроэнергетики.

5. Зарубежные ТНК, скупающие активы в российской электроэнергетике, проводят постоянную «консолидацию» уже завоёванных позиций в стране. Например, компания ENEL (по сообщению газеты «Коммерсант» от 26 февраля 2010г.) [48] усиливает свой контроль над приобретёнными активами в России. В этой компании на всех руководящих должностях впервые в истории отечественной электроэнергетики россияне заменены иностранцами. Более того, в управление ENEL-ОГК5 передаются активы «Русэнергосбыта» и компании «Северэнергия», купленные ENEL после краха «империи» М. Ходорковского.

6. Западные представители в России не устают повторять, что цены на электроэнергию в России занижены в 3-5 раз, по сравнению с ценами в странах Евросоюза. Они ожидают, что полная либерализация цен на электроэнергию в России позволит им приблизиться к ценам на Западе - это обеспечит для западных ТНК сверхприбыли в нашей стране.

7. Другой главной целью скупки иностранцами энергоактивов в России является стремление закрепиться в сырьевом секторе нашей страны. Не случайно ENEL активно скупала активы бывшей компании ЮКОС, а E.ON – акции Газпрома, участвуя совместно с этим концерном в строительстве Североевропейского газопровода. Конечная цель этих ТНК – получить выгодные контракты на добычу и транспортировку углеводородов из России, а также на поставку дешёвого газа на принадлежащие им объекты генерации электроэнергии в России. Вот почему они, например, с воодушевлением восприняли итоги встречи В.В. Путина с руководством ряда западных ТНК в Салехарде в сентябре 2009г. Их вывод после встречи: «лёд тронулся» в отношении принятия Россией условий «Энергетической Хартии» Евросоюза, что позволило бы иностранным корпорациям получить в фактическую собственность богатые месторождения России. Вступление России в ВТО поставило этот вопрос в практическую плоскость. Об этом мы подробно говорили на июльских (2012г.) парламентских слушаниях по недропользованию в Госдуме.

Из вышеизложенного хорошо видно, что российская электроэнергетика больна, в ней накопилось много проблем, требующих усиления государственного регулирования, в том числе, реального контроля участия западных ТНК в этой отрасли. В связи со вступлением в ВТО элементы такого регулирования должны быть отражены в документах ВТО, через соответствующие ограничения, обязательства и резервирование позиции страны.

Российские представители в ВТО обязаны владеть информацией о проблемах в российской электроэнергетике и других сферах предоставления услуг (кратко представленных выше). Только владение указанной информацией, тщательное изучение мирового опыта, политики других стран в ВТО, позволяет сформулировать в документах ВТО позицию, отражающую интересы нашей страны. В этой связи особенно важно знать причины неудачи «Раунда Доха», который завершился не просто провалом. Сейчас выдвигаются предложения о создании других (вместо ГАТС), более справедливых механизмов международной торговли товарами и услугами.

Неприемлемость ГАТС хорошо видна на примере электроэнергетики. Страны изначально не захотели включать в обязательства этот сектор. Исключение составила лишь Норвегия, которая включила оптовую и розничную торговлю электроэнергией в состав своих первоначальных предложений (документ ВТО TH/S/O/NOR от 7 апреля 2003г.). При этом Норвегия чётко зарезервировала своё право в дальнейшем вносить любые изменения в указанные предложения.

Уже в 2005г. Норвегия, руководствуясь вышеуказанным правом, заявила в ВТО следующее: «Норвегия включила оптовую и розничную продажу электроэнергии в свои первоначальные предложения. Однако никто из других стран-членов ВТО не включил эти услуги в свои первоначальные предложения. Основываясь на этом, указанные услуги могут рассматриваться как не включённые в повестку проводимых переговоров о либерализации торговли услугами. Норвегия отзывает свои предложения по оптовой и розничной продаже электроэнергии при отсутствии других стран-членов ВТО, желающих включить эти услуги в свои предложения». Это – цитата из официального документа ВТО TN/S/O/NOR/Rev.1, от 28 июня 2005г.

В этих условиях российские представители не должны были брать никаких обязательств в секторе электроэнергетики, сославшись на то, что торговля электроэнергией выведена из переговорного процесса. Почему Россия должна «вешать себе хомут на шею», в то время как остальной мир отверг его? В чьих интересах «сработали» российские представители в ВТО?

В целом же, ограничение коммерческого присутствия иностранцев в электроэнергетике и других секторах услуг (“public utilities”), включённое в документ ВТО №WT/ACC/RUS70/Add.2, не учитывает не только результаты «Раунда Доха», но, что самое главное, российские проблемы в этих секторах, в частности, изложенные выше. Это юридически закрепляет усиление экспансии западных ТНК во всей сфере предоставления услуг, в ущерб интересам и безопасности России.

4. Обязательства России при заключении с ТНК соглашений о разделе продукции (СРП) по изучению, освоению и добыче минеральных сырьевых ресурсов.

Сектор недропользования является одним из ключевых для России, он требует тщательного регулирования отношений с инопартнёрами. Поэтому недостаточно того, что документ ВТО №WT/ACC/RUS70/Add.2 из всех форм регулирования взаимодействия с инопартнёрами рассматривает обязательства и ограничения только применительно к соглашениям о разделе продукции (СРП). В указанном документе ВТО весь набор мер по регулированию трансграничных поставок, коммерческого присутствия и трансграничного перемещения физических лиц ограничился лишь следующими двумя выдержками из параграфа 2 Статьи 7 ФЗ №225-ФЗ от 30 декабря 1995г. «О соглашениях о разделе продукции»:

- «Юридическим лицам РФ предоставляется преимущественное право на участие в работах по соглашению в качестве подрядчиков, поставщиков, перевозчиков или в ином качестве на основании договоров (контрактов) с инвесторами».

- «Не менее 80% состава всех работников, задействованных в реализации СРП, должны быть граждане РФ».

Приведённые ограничения являются крайне неполными и формальными. Неполными потому, что, например, из списка ограничений исчезло важнейшее обязательство иностранного партнёра (как этого требует Закон) отдать на исполнение российским предприятиям 70% работ по проекту в рамках СРП. Формальность же заключается в том, что предложения и обязательства Российской стороны в ВТО не отражают реальное развитие международных торговых и внешнеэкономических отношений в недропользовании. Механизмы взаимодействия в этой сфере формировались в течение многих лет. Опыт других стран свидетельствует о том, что эти механизмы часто несовершенны и невыгодны для развивающихся стран, богатых природными ресурсами. Указанные недостатки, как показывает мировой опыт, имеют однобокий характер. Механизмы обеспечивают иностранным корпорациям сверхприбыли через нещадную эксплуатацию природных ресурсов, что приводит к их истощению и деградации окружающей среды. В то же время несправедливый характер СРП для стран-производителей сырья не позволяет им стать на путь сбалансированного социально-экономического развития.

Ущербность для стран-производителей сырья существующих механизмов регулирования подчёркивается крупнейшими мировыми форумами и исследованиями. В частности, ЮНКТАД в докладе: «Добывающая промышленность: удержание оптимальной ценности в принимающих странах», 2012г., начинает анализ с констатации того факта, что доход 6 из 10 самых крупных ТНК в мире – это доход компаний в топливно-энергетическом и горнодобывающем секторе. Их прибыли резко контрастируют с нищетой и бедностью развивающихся стран, которые являются поставщиками указанных природных ресурсов. Западные сырьевые ТНК, по существу, представляют собой анклавы в богатых ресурсами странах, связь и вклад этих компаний в экономику принимающих стран невелик. Он зависит от способности правительств преодолеть так называемое «ресурсное проклятие». Это - феномен богатых природными ресурсами стран с плохо развитыми государственными и общественными институтами, характеризующийся падением уровня жизни в странах-экспортёрах сырья, возникает в капиталистической экономике в погоне за обладанием природной рентой, что, в свою очередь, вызывает замедление развития и дальнейшую деградацию институтов власти.

Страны пытаются переломить указанную неблагополучную ситуацию. Одно из средств на этом пути – попытки найти альтернативу соглашениям о разделе продукции, стремление создать механизмы, которые были бы более справедливыми и эффективными с точки зрения национальных интересов богатых ресурсами стран. В исследованиях, обобщающих опыт различных стран, кроме СРП, выделяют многие другие виды контрактных механизмов в ТЭК и горнодобывающей отрасли, такие как:

а) Современные концессии (modern concessions). В рамках таких концессий государство, как и ранее, предоставляет ТНК права на изучение, освоение, добычу и продажу сырья, но в весьма урезанном виде. Иностранная компания в таком концессионном контракте уже не владеет месторождением, а только участвует в реализации проекта, с более конкретно оговоренными правами. Такая форма концессии широко распространена в странах ОПЕК, многие из них пересмотрели ранее заключённые с ТНК концессионные соглашения, включив в них новые условия. Основное отличие «современной концессии» от СРП заключается в том, что в ней оговаривается конкретный период участи ТНК в проекте.

б) Совместные предприятия, СП (joint ventures). Такое предприятие часто создаётся в виде совместно управляемой компании по добыче ресурсов. В контракте оговаривается степень контроля над деятельностью предприятия со стороны ТНК и государства. Главным отличием от «современной концессии» и СРП являются детально разработанные в СП механизмы передачи технологий и механизмы принятия совместных решений по реализации проекта.

в) Контракты по предоставлению услуг (service contracts, SC). Контракты на предоставление услуг широко распространены в ТЭК и горнодобывающей промышленности. Но, в отличие от «современных концессий», СРП и СП, в рамках контрактов SC правительства сохраняют полный контроль над проектами добычи ресурсов и приглашают зарубежные компании выполнять работы в строго определённых рамках. Такие контракты имеют различные разновидности.

Кроме указанных и других механизмов регулирования отношений в ТЭК и горнодобывающей промышленности, в зарубежных исследованиях также скрупу