Владимир Кашин: В мероприятиях Года экологии приняли участие 20 млн человек

Представляем вашему вниманию видеозапись выступления заместителя Председателя ЦК КПРФ Владимира Ивановича Кашина в прямом эфире в программе "Экологические итоги" на телеканале ОТР. Программа посвящена подведению итогов Года экологии.

Вера Серебровская: Приветствую зрителей "Экологических итогов". В студии Вера Серебровская. И сегодня мы подведем итоги всего Года экологии. Что произошло в 2017-м, с точки зрения взаимодействия человека с окружающей средой, обсудим с нашим гостем – это председатель Комитета Госдумы по аграрным вопросам, академик РАН, доктор сельскохозяйственных наук Владимир Кашин. Владимир Иванович, добрый вечер. Спасибо, что пришли к нам в студию подвести итоги.

Владимир Кашин: Здравствуй, Вера.

Вера Серебровская: Сейчас все подводят итоги. В Думе также подвели итоги осенней сессии. Вот как вы оцениваете действительно 2017 год с точки зрения того, что в этом году мы все должны были беречь природу?

Владимир Кашин: Ну да, действительно, Год экологии, 2017 год – год особый. Поэтому, я должен сказать, много сделано для того, чтобы соответствовать этому названию, нашим населением в первую очередь, и, конечно, центральным штабом – Министерством природных ресурсов, природопользования и экологии.
Достаточно сказать, что 7 тысяч мероприятий, которые проходили под контролем министерства Донского. Участвовало 20 миллионов человек в этих мероприятиях. И на каждом направлении есть, по большому счету, что сказать. Не только через эти массовые акции, когда высаживались деревья или очищались берега, или наводился порядок в лесных массивах, но в этом году мы 500 миллиардов рублей имели инвестиций на охрану окружающей среды и экологию.
Много это или мало? Мы, конечно, вместе с министром говорим, что это мало, поскольку успешные экономики других стран тратят не 0,3–0,4% федерального бюджета, а хотя бы 1,5%. И конечно, понятно, чтобы если бы были другие инвестиции, тогда было бы больше возможностей у нас решать те главные задачи, которые мы определили, конечно, еще до 2017 года, до Года экологии. Ведь вы это хорошо знаете, что мы приняли перед этим…

Вера Серебровская: Еще в прошлом созыве, когда вы возглавляли Комитет по природным ресурсам, природопользованию и экологии.

Владимир Кашин: В шестой нашей Думе приняли 45 базовых законов по всем вопросам: и по лесу, и по воде, и по недропользованию, и чисто экологического плана. И среди них такие, как 219-й (экологическое нормирование), или 458-й (обращение с отходами). А чего стоит 415-й закон (оборот древесины)? Или 455-й закон, который решает вопросы защиты лесов. Или 353-й закон (лесопарковые, зеленые пояса). Одним словом – по континентальному шельфу, по морским водам и нашим территориальным водам, только 15 законов по недропользованию. Я хочу сказать, что по всем базовым вопросам был этот экологический каркас создан для того, чтобы 2017 год был годом, который бы правоприменение на этом направлении активизировал.
А вот здесь не все получилось, к сожалению и к несчастью. Уже в 2016 году, в начале седьмой Думы комитет (я считаю, ошибка большая, что разъединили на два комитета) вдруг принимает решение – и, естественно, поддерживается это всеми, от кого зависит это – и переносит на два года действие основных положений 458-го закона. То есть "мусорная мафия" победила вот тот большущий закон, который мы принимали. Трижды у президента были, чтобы его принять. Это был бой, это была борьба.
И хуже того – в конце этого года еще раз все, что связано с действием 219-го закона, где мы под особый контроль берем каждую трубу и тех главных федеральных загрязнителей (300 предприятий определено) под контроль… Предприятий 300, а труб и на выброс, и на сброс могут быть тысячи. И здесь снова откладываем на год. То есть вот это…

Вера Серебровская: То есть даже Росприроднадзор не может прийти на предприятие и сказать: "Вот вы виноваты в том, что загрязняется воздух".

Владимир Кашин: Да, абсолютно. Вот это беда. И я хочу сейчас сказать, что надо убивать эти отсрочки. Сейчас и министерство так настроено. Вот все эти большие отсрочки… Через системные вещи мы должны в 2018 году просто-напросто делать из этого правильные выводы и принимать законы, которые бы убирали эти, как говорится, годовые посылы ничего не делать. Вот в этом плане мы, конечно, разочарованы.
Хотя еще хочу сказать… Конечно, точки роста всегда радуют, особенно когда объявлен Год экологии. Его же весь народ воспринимает, народ ждет чего-то хорошего в этом плане. Вот смотрите – у нас очень тяжелая обстановка в Магнитогорске. Магнитогорский металлургический комбинат, да? Реконструкция одного такого базового цеха – и в семь раз эта реконструкция сократила выбросы вредных веществ в воздушную среду. Это же хорошо? Оскольский электромеханический строит прекрасный полигон аж на миллион, оборудованный системой, – конечно, это хорошо.
Или у нас есть другие в этом плане… Ну, череповецкий "ФосАгро" – построили очистные прекрасные, с 10 тысячами тонн в сутки, решение вопроса. Наше Рыбинское водохранилище получает лучшие посылы. Мы выездным комитетом выезжали в Татарстан, смотрели нефтехимический… Нефтекамский вот этот комбинат (17 тысяч работающих), где решены все проблемы и на выбросе, и на сбросе. Просто уникально! Опережение идет 219-го законопроекта и 458-го. "Танеко", там же предприятие – аналогично.
И у нас в сельском хозяйстве то же самое. Вот Грудинин Павел Николаевич, "Совхоз имени Владимира Ильича Ленина". Мы выезжали в этом году уже другим комитетом, аграрным комитетом. 29 человек там, и из них 90% – "Единая Россия". И "Единой России" представитель сказал: "Павлу Николаевичу надо давать Героя". Потому что когда посмотрели, как роботизированно фермы работают и какие там отходы, и как они утилизируются, посмотрели чистоту, порядок, посмотрели соцкультбыт, агротуризм, посмотрели школы и детские сады – это действительно впечатляет!
Но в целом все-таки я еще раз хочу сказать, что проблем больше, чем вот этих точек роста. Вот мы были в Серпухове буквально недавно. Почему мы туда поехали? Нас просто попросил народ. Это рабочий хороший район, город, район с трудовыми традициями. Объявили голодовку. 25 дней голодовка идет у людей у полигона – и никто не реагирует.
Вот Московская область взяла на себя все полномочия по этому направлению еще полтора года назад, были первые. "Дайте нам, мы все сделаем. И территориальные схемы, все у нас заработает – полигоны, переработка, утилизация". Слушайте, ну 25 дней, приедьте к людям! Приехали – вывели людей из голодовки. Разбиты дороги! По проекту там должно быть не больше 300 тонн на свалку эту, которая под рекультивацию уже, в общем-то, по годам вышла. Везут более 600 тонн! И не только дороги разбиты, а рядом люди… Меньше чем за год выросла свалка больше, чем за 50 лет она там была.
И вот такое отношение к людям – это вызывает большие возмущения. И когда смотришь, что, допустим, в той же Коломне, в Одинцове, в Орехово-Зуево – везде митинги, везде возмущения. Но это не только в Подмосковье. Понятно, тут напряжение – 20 миллион человек. Москве надо вывозить почти 6 миллионов тонн мусора. Да и само Подмосковье. Конечно, проблема большая, никто не говорит. Годами все это накапливалось. Но, извините, если взялись решать проблему – надо решать. Позакрывали полигоны, нового ни одного не сделали. Ни одного перерабатывающего завода не сделали. Извините, но люди-то не могут тогда с одного коллапса в другой выходить. В Балашихе закрыли – в другом месте создаем коллапс. Ну, точно так же я могу перечислить еще два десятка областей, где такая же ситуация.

Вера Серебровская: Из Томской области телезрители пишут, что в городе постоянно стоит неприятный запах, и не могут даже экологи разобраться – птицефабрика или свинокомплекс. Кстати говоря, это относится к сельскому хозяйству.

Владимир Кашин: Абсолютно верно, вот это беда. Вот сейчас тоже Подмосковье и Москва. Почти 20 дней занимались, взяли все основные объекты под контроль. И что выясняется? Свалка. Забросили сверху (она уже под рекультивацию) под 50 сантиметров земли – и все это поднадавило, потому что она расползлась уже и по телу, и по высоте, этот полигон. Естественно, процессы эти пошли. И пошел газ. Проблема в нарушении элементарных технологических процессов – в этом беда.

Вера Серебровская: То есть и с птицефабриками, и со свинокомплексами, в принципе…

Владимир Кашин: Что касается теперь наших комплексов, свинокомплексов в первую очередь. Сейчас большой митинг был в Серебряно-Прудском районе, перед этим – в Луховицах. Там запахи на все Луховицы, поднялся весь народ. В Зарайске аналогичная ситуация. Не решены вопросы навозоудаления.
У нас есть пример в Марий Эл – 200-тысячный комплекс свиноводческий. Мы выезжали туда, проводили Всероссийское совещание аграриев. Мы смотрели, заходили. Там, кроме французских духов, ничем не пахнет. Рядом площадка, 25 тысяч крупного рогатого скота – все это компостируется, идет очистка.
Выезжали в этом году в Воронеж, Черноземье – огромное количество поголовья. Навозоудаление уникально решено: через сепарацию твердая фракция идет снова на подстилку, жидкая фракция идет на компостирование. Никаких проблем в этом плане нет! То есть технологии позволяют вести эту работу на высочайшем уровне. Но – нет! Проще урвать. Делают обычную лагуну, сливают туда все и вся. Начинается зима, подгоняют РЖТ, берут и по снегу в овраги, в междуречья стараются. И потом все это идет в реки или в грунтовые воды. Ну безобразие! Народ и бастует против этого.
Мы поддерживаем как раз в этом ключе народ. Мы за то, чтобы производить "быстрое" мясо. Его достаточно уже, на уровне 90-х годов произвели. Вот сегодня письмами завалили с Дальнего Востока, аналогичная ситуация. Сейчас нашу свинину Китай тоже желает закупать, хотя сам 50 миллионов тонн производит. 50 миллионов! Половину свинины мировой Китай производит. Ну, понятно, бизнес есть бизнес, как выгодно, качество и так далее. Тоже вот такие комплексы с плохой очисткой – и люди начинают возмущаться.
Достижение, в том числе и в Год экологии, наша большая работа и вашей передачи – самое главное, что мы все-таки народ разбудили. Мы говорим, что счастье, когда народ борется за свои конституционные права. Право на благоприятную окружающую среду нам Конституция дала, и поэтому… Быть хозяином на своей земле, владеть недрами – это тоже Конституция дала. Это наше право. А его надо защищать от хамов, от коррупции, от тех, кто хочет на этом нажиться. А на чем? Это здоровье каждого из нас. И не понимают, что, допуская вот такое строительство или использование таким образом полигонов, в итоге он себя травит в первую очередь и свое потом будущее потомство. Поэтому мы будем это все и дальше пресекать, стараться всем миром решать вопросы.
Кстати, в конце этого года приняли по инициативе министерства решение о том, что теперь с народом надо согласовывать территориальную схему. Ну, мы согласовывали раньше и размещение полигона, и любой другой стройки. Вы знаете, это было всегда. Но теперь даже по территориальной схеме… То есть теперь люди не будут в Серпуховском районе объявлять голодовку, а милиционеры или полиция… Или как их назвать? Тех, кто выкручивал руки люди там, выгонял их с площади, где они пришли защищать свои права насчет этой свалки. Кто заставлял этих людей делать? Где воспитывали этих людей, чтобы своих отцов и матерей таким образом, как говорится, ограничивать в защите своих прав? Значит, мы будем разбираться с этими милиционерами.
Я сделал депутатский запрос на имя министра, переговорил с Зубовым Юрием Николаевичем, нашим статс-секретарем и заместителем министра. Поэтому мы еще это дело будем дальше рассматривать, чтобы не было повадно другим в этом ключе действовать и обращаться так с людьми. Но теперь закон разрешает людям не только защищать свои права на митингах, но и на собраниях свое слово говорить по поводу территориальной схемы размещения того же полигона или поставки туда определенного количества мусора.

Вера Серебровская: Что касается недропользования. Ну, понятно, что это основная статья доходов в нашем бюджете. Но тем не менее нефтеразливы – это такая серьезная проблема для всей страны, поэтому…

Владимир Кашин: Это правда. Даже если в целом говорить, что мы сегодня 5,4 миллиарда образовываем в год отходов (и производственных, и бытовых), то надо иметь в виду, что из 5,4 миллиарда 4,8 – это промышленные отходы от недропользования. Если взять сельскохозяйственные отходы, то это 49 миллионов – это 0,9%, даже меньше. Вот мы критикуем село за комплексы один, второй… И правильно делаем! Нам нужны сегодня современные технологии – они дадут лучше и результаты, и подтянут в целом производство, людей и руководителей. Но это 0,9% от общего этого объема. А остальное – недропользование, и поэтому беда основная от них.
И конечно, 20 тысяч аварий в год по розливам нефти – это же беда! Это сотни тысяч гектар. И причем 17% от этих аварий на воде. Мы приняли законы специальные, которые связаны в первую очередь с тем, чтобы… Особенно когда континентальный шельф – там же тяжелее локализовать, предупредить или ликвидировать ситуацию чрезвычайную, аварийную. И там должен быть целый план работы вот тем двум-трем организациям, которым мы разрешаем работать на шельфе. И план финансовый, и системный по предотвращению. У нас же было, вот когда BPтам натворило в соответствующем заливе. Вот в 2016 году 20 миллиардов долларов заплатили за ущерб.
Поэтому в этом плане у нас есть движение вперед через законодательную часть. И положение сейчас приняли, по которому в течение 80 лет надо менять трубопроводы. Это агрессивная среда. Я 5 лет был членом комиссии ТЭК. И когда мы по нашей инициативе принимали и разрабатывали Программу энергетической безопасности, я эти вопросы ставил. Особенно иностранные компании, они на модернизацию практически ничего не давали. У нас сегодня 60% трубопроводов имеют изношенность по 20–25 лет, отсюда и эти аварии. То есть это в основном из-за этого.
Сегодня нужно 1,3 триллиона в год для того, чтобы войти в то русло, модернизировать всю нашу сеть и работать в системе такой, которая не допускает аварий. И эту часть мы опять двигаем. То есть два вопроса. И не по карманам дивиденды растаскивать и очередных миллиардеров (и российских, и долларовых) плодить, а держать ту ситуацию, которая связана с технологиями, с основными фондами. Тем более важно, что у нас сегодня под 90% в энергетике чужого капитала, то есть владеют в холодной стране иностранцы. Да еще попытка сюда свой менеджмент засунуть. Поэтому мы в этом плане все вместе должны быть внимательными.

Вера Серебровская: Очень много вопросов задают про наши леса, про "черных" лесорубов пишут. Я знаю, что и Госдуму заваливают такими письмами по поводу того, что китайцы вырубают наши леса.

Владимир Кашин: Абсолютно. Я хочу сказать, что и центральная зона, и северо-запад… Мы приняли не случайно 415-й закон, который берет под контроль каждую лесосеку, каждое дерево, движение каждого дерева. Мы создали систему федерального мониторинга, целое управление, которое этим занимается. И тем не менее, по нашим экспертным оценкам, не менее 30 миллиардов мы теряем от "черных" лесорубов. По статистике – около 10 миллиардов. Это большие деньги.
И надо в срочном порядке решить вопрос с нашей лесной охраной. Должно быть больше инспекторов, общественников. Мы приняли соответствующие законы. Надо решить, в конце концов, вопрос по заработной плате наших работающих в лесу. У нас самая низкая зарплата в лесу, на селе и у наших рыбаков. Безобразие! Решают большие вопросы… Вот с президентом четыре дня назад говорил: "Ну, как же так? Рекорды, а нищенская зарплата, хозяйства разоряются". Он говорит: "Я слышал, Владимир Иванович, ваш доклад и видел его. Я полностью поддерживаю. Давайте разберемся. Не должно так быть". Не должно, но, к сожалению, есть.

Вера Серебровская: Ленинградская область тоже пишет, что леса вырубают.

Владимир Кашин: Даже Байкальская наша зона. Вот мы считаем, что сейчас надо принять… В Минюсте лежит положение о наших общественных инспекторах. Надо добавить инспекторов и в лес, и на воду. По воде сейчас три новых управления создали, в том числе Байкальское. Это неплохо. Мы с Хлопониным в свое время, еще два года назад, перед седьмой Думой, договаривались в конце концов решить вопрос по зарплате наших лесников. Они не должны получать свои эти 13–14 тысяч рублей. Это же просто безобразие! Двойное увеличение должно быть. И он тогда был готов к этому подойти.
Я думаю, что комплексно надо решить несколько вопросов и развить в системе правоприменение 415-го закона, 455-го закона о защите лесов, 418-го закона. Мы легализовали нашу авиаохрану, и там как раз экологический ущерб тоже прописан. Так же не должно быть. Арендатор вместе с губернатором схватывает огромное количество территории, государству платит 21 рубль, по приоритетным проектам еще меньше, а продает любому частнику, кому нужен лес, по 400–500 рублей и все складывает в карман. Сколько это терпеть можно? Как же не появятся "черные" лесорубы, когда они видят, что: "Тебе можно с погонами у власти. А что, я не могу два дерева срубить?" Вот эта круговая канитель и порождает это все. Надо этому положить конец.

Вера Серебровская: Давайте немного о хорошем. В этом году Государственная Дума действительно гуманизировала законодательство в отношении животных, приняли закон об ужесточении ответственности для живодеров, а Министерство экологии переиздало Красную книгу впервые за два десятилетия. Как вы к этому относитесь, как вы это прокомментируете?

Владимир Кашин: Ну, что касается краснокнижных животных и вообще растений. Краснокнижные животные и растения – это серьезное понятие. И биоразнообразие – это такая тема, которая увлекательная, системная. Если наблюдать десятилетия, 50-летие, 100-летие, мы теряем, безусловно, многое, но тем не менее. Наша главная задача – оберегать исчезающие виды и растений, и животных. И я поддерживаю здесь министра, его подход – обсуждение всего и вся.
Вот сейчас у нас заговорили о гималайском медведе. Что только ни пишут! Ну не было его в Красной книге, гималайского медведя. Сегодня академики и эксперты говорят, что популяция большая, нет никакой опасности его исчезновения и что-то другого, но тем не менее выносим опять на обсуждение, потому что экологи тоже со своей стороны правы. Ну, тигр есть. То есть мы обсудим. И я убежден, что если мы видим, что общество беспокоится, мы включим дополнительно в следующем году. То есть мы в следующем году все внимательно смотрим и решаем эту проблему, обсуждая с экологами и научным сообществом те спорные вещи, которые были. Ну не было его в Красной книге до этого, до 98-го года. Ну, так поступили, пока вынесено на обсуждение.

Вера Серебровская: Владимир Иванович, у нас две минуты до конца эфира – наверное, пора уже подвести окончательный итог и поздравить наших телезрителей с наступающим Новым годом.

Владимир Кашин: Я с удовольствием. Хочу, во-первых, вашу программу поблагодарить и сказать слова благодарности за то, что (еще раз хочу это повторить) вы просто-напросто вселяете в людей уверенность, надежду и необходимость бороться за охрану окружающей среды, за среду и место обитания. Хочу всех поздравить с наступающим Новым годом, всем пожелать добра, счастья, здоровья. Ну а нашей природе – настоящих друзей, а нашему биоразнообразию – коллег, думающих, понимающих и любящих природу людей.

Вера Серебровская: И 2018-й какой будет? То есть Год экологии закончился, но тем не менее.

Владимир Кашин: У нас сколько времени?

Вера Серебровская: 30 секунд.

Владимир Кашин: 30 секунд. 2018 год – ведь год Собаки. Опять мы уходим к тому году, который снова нас приближает к природе. 2018 год – год надежд, год выборов президента. Много других задач, которые мы будем решать. Хочу всех пригласить, пользуясь случаем, и на выборы, и голосовать за тех, кто любит природу, кто ценит трудовой народ и кто будет всегда защищать его интересы и права. Всех с Новым годом! Всем удачи, счастья и любви!

Вера Серебровская: Спасибо большое. Гостем студии был председатель Комитета Госдумы по аграрным вопросам, академик РАН, доктор сельскохозяйственных наук Владимир Кашин. А у меня на этом все. Берегите природу! И всего хорошего в Новом году!