Павел Грудинин: «Коллектив настроен биться до последнего»

Кто и зачем хочет уничтожить Совхоз имени Ленина? С руководителем уникального хозяйства Павлом Грудининым беседует Дмитрий Аграновский.

Д. Аграновский представяет аудитории «Красной линии» Павла Николаевича Грудинина и предлагает собеседнику: Расскажите, что сейчас происходит вокруг вас и вокруг вашего уникального предприятия.

П. Грудинин. На самом деле, все эти рейдерские атаки, желание развалить Совхоз имени Ленина, были всегда. На протяжении… я 25-й год уже директор. И у нас было пять рейдерских атак, причем очень серьезных. Рейдерские атаки – это не только бандиты или люди, которые захотят захватить предприятие. Это еще и поддерживающие их различные структуры. Административные, правоохранительные и прочие. И мы сейчас подвергаемся самой серьезной, самой тяжелой атаке. Причем она длится больше года, с тех пор, когда не знал никто, даже я, о том что меня могут выдвинуть кандидатом в президенты, уже тогда депутат от «Единой России» по Московской области некто Жук обходил наших акционеров. И пытался организовать начало этой рейдерской атаки. Уже было готово несколько судебных исков в адрес Совхоза имени Ленина с обвинениями предприятия и директора в неправомочных действиях. Некоторые иски из-за того, что была кандидатская кампания, были рассмотрены очень быстро.

Представляете, арбитражный суд рассмотрел в течение 18 дней дело, которому месяц только на подготовку дается. И все это сложилось затем в общую пиар-кампанию против совхоза. Меня там обвинили – помните, что я «миллиардер»? Еще куча всякой грязи была.

Кстати, у нас никогда не было пайщиков, вдруг появились «пайщики». Другие вдруг стали «дольщиками». Со всех сторон пошли исковые заявления. Кстати, некоторые суды до сих пор длятся – с января прошлого года. Эти суды затеяны и для того, чтобы изъять всю совхозную документацию. А любое акционерное общество имеет право на коммерческую тайну. Но суды запрашивают всю информацию. Добавлю: сейчас у нас арестованы все земельные участки. Вот этот Видновский городской суд… Дали бы им волю, они бы меня уже к расстрелу приговорили.

Это все длится уже полтора года. Началось как рейдерский захват, потом переросло в политическую кампанию. После того как закончились выборы, все это продолжилось. И продолжается до сих пор. Конечно, мы много судов выиграли. Но с учетом того, что за рейдерами стоят, как правило, административные структуры, власть имущие, чиновники, конечно, нам очень тяжело.

дальше произошла, конечно, очень неприятная для меня вещь. Супруга, с которой мы 10 лет не живем, поверила в россказни о моих миллиардах. И решила, что она должна получить очень много денег. Хотя никаких миллиардов не было, и я через своих сыновей объяснял ей это. Но на нее вышел этот вот главный рейдер Москвы Палихата.

Д. Аграновский. Владимир Палихата…

П. Грудинин. Фактически у нас закрытое акционерное общество, акции продавать на сторону нельзя. Их можно предложить либо акционерам, либо самому обществу. Так написано в законе. И бывшая жена заключила с Палихатой какое-то соглашение, о котором мы не знаем. И фактически он выступил на стороне рейдеров. И дальше путем нечестных судов получил первое решение суда. И это очень сильно повлияло на нас…

Д. Аграновский. Большая часть акций совхоза остается за ней? Так или как?

П. Грудинин. Когда я шел кандидатом в президенты, меня проверяли все без исключения. И все уверены в том, что у меня 44% акций. Почему-то суд, Видновский городской, в лице судьи Смирнова принял решение, что у меня их больше, и переделил акции еще и третьих лиц. Отобрал акции у всех, в том числе и у моих детей, у моих подчиненных. Забрал всё, и вот получилось… У меня было 44, а у нее получилось, как вы говорите, 42. Конечно, это абсолютно незаконное решение.

Д. Аграновский. Вы, естественно, будете обжаловать.

П. Грудинин. Понимаете, трудно признать женщину, которая давала интервью в программе Малахова в роскошном доме, который, кстати, когда-то я и строил. Имея две квартиры, две машины, прислугу, вдруг оказалась «малоимущей» и ей нужно 2/3 отдать…

Мой род, Грудининых, моя семья, проработала в совхозе в сумме 283 года. Трудовой стаж Грудининых – 283 года. Я сам работал с 12 лет. Большая семья старательно трудилась, много зарабатывали, никогда не платили дивиденды по акциям. У нас социалистическое предприятие, мы все деньги направляли на развитие.

А теперь рейдеры фактически уже на пороге нашего дома, они говорят, что надо платить дивиденды, надо продать все земли совхоза. А ведь главное, чего очень хотят эти рейдеры и люди, которые за ними стоят, я думаю, что это чиновники и очень крупные застройщики, им нужна наша земля. Представляете, что произойдет, если они возьмут часть земли? Начнут застраивать. А тогда где мы возьмем корма? Нужно будет закрыть ферму, уволить людей. Если мы перестанем производить землянику, то Москва лишится…

Д. Аграновский. Грубо говоря, совхозу придет конец... То есть предприятие ждет поток разграбления, если называть вещи своими именами...

П. Грудинин. Если мы сдадимся, а мы никогда не сдадимся, то, наверное, да. Все-таки за нами стоит Коммунистическая партия Российской Федерации, коммунисты, Геннадий Андреевич Зюганов очень многое делают для того, чтобы нас защитить. Мы все-таки надеемся на справедливость вышестоящих судов... А принятое решение беспрецедентно.

много чего порешал. Он запретил нам голосовать акциями. Причем не только теми, которые арестованы. Но и всеми вообще. Блокировал принятие решение на общем собрании. А мы там должны были утвердить годовой отчет, новый совет акционеров, новый устав, который в соответствии с новым законом об акционерных обществах мы приняли. И все это блокируется. Это действия именно рейдеров. Так теперь блокируют нормальную работу предприятия, доводят его до банкротства, разваливают его и после этого…

Насколько я знаю, в планах у Палихаты возбуждение уголовных дел против акционеров, против директора. Ну, чтобы оказать давление. Как-то одному нашему с вами общему знакомому он сказал, что все акционеры потом прибегут к нам, потому что у всех будут уголовные дела... Это типичные действия рейдеров в нашей стране.

Д. Аграновский. Мне кажется, рейдеры в данном случае – исполнители, их кто-то на вас, как говорится, натравил, навел, и они чувствуют, что здесь можно поживиться... Но если посмотреть на проблему в комплексе. Вы поучаствовали в президентских выборах. За вас проголосовало большое число избирателей. После этого начались проблемы. Вас сняли с должности председателя видновского Совета, отстранили от депутатов. Вас не пустили в Государственную думу… Наконец, это решение Видновского суда по переделу акций. Понятно, что вас преследуют по политическим мотивам. А на ваш взгляд, осуществляется ли в отношении вас политическое преследование? Ведь вы оказались весьма, я бы сказал, весьма неожиданным и во многом неудобным соперником.

П. Грудинин. Давайте рассуждать. Огромное количество мифов было как раз в президентскую кампанию. Был миф о том, что КПРФ выставила специально кандидата, который должен подыграть власти. Сейчас видно, что это не так. Да, действительно… видно невооруженным глазом. Были разговоры о том, что миллиардер и все такое. Потом даже жена в последнем исковом заявлении убедилась в том, что у меня никаких миллиардов нет. И переписала свой иск ко мне. Понятно и другое – столкнулись две системы по сути своей. Это социалистическая система хозяйствования, которую представляет Совхоз имени Ленина. Вы видели, чего мы достигли…

И видят все без исключения, кто приезжает в совхоз... И олигархическая капиталистическая система, которая довела село до развала. 38 тысяч хозяйств такого типа, как наше, было уничтожено. Только в сельском хозяйстве. Огромное количество заводов.

И вот эти две системы, которые представляют разные политические группы. Я вам сказал, что за спиной Палихаты, или рейдеров, стоит «Единая Россия». Я называл депутата Жука... Юристы, представляющие интересы Палихаты, – это одна и та же компания. Они из суда в суд переходят. И все это контролируется представителями вот этой правящей партии. И конечно, тут есть политический мотив...

И вообще народные предприятия – это как бельмо на глазу, потому что, как объяснить народу их успехи. Деньги тут никто за рубеж не выводит, а вкладывает в дело – лучшие школы, детские сады. Поэтому мотив политический есть: уничтожить, чтобы не было больше примера положительного. Да еще наши земли являются очень лакомым куском. А рядом с нами собираются строить 10 миллионов квадратных метров – фирму «Самолет девелопмент». Известный достаточно застройщик. И мы не даем свои поля, для того чтобы провести коммуникации и застроить тоже.

Д. Аграновский. То есть целый ряд интересов сошелся…

П. Грудинин. Как экономические, так и административные, так и политические.

Д. Аграновский. Павел Николаевич, такой еще вопрос, а Путин-то об этом знает? Я бы задал вам вопрос в форме утверждения. Потому что я выскажу свое мнение, может, вы с ним согласитесь или нет. На мой взгляд, президент как гарант Конституции, как гарант демократического политического процесса в нашей стране должен сейчас принять какие-то меры для вашей защиты. Как оппонента. Вы выступали на выборах в рамках Конституции. И должны быть каким-то образом защищены от преследования. На ваш взгляд, должен ли… вообще, в курсе ли президент или это какая-то местная самодеятельность? И должен ли он вас защищать? Как оппонента на выборах, как оппозицию. Ведь оппозицию же надо защищать. Оппозиция это не враг, которого давят, если он не сдается. Это часть демократического процесса.

П. Грудинин. Давайте так. Президент у нас один, а проблем у нас много. Помните, как недавно президент сказал, он ничего не знал про ситуацию с храмом и сквером в Екатеринбурге...

Д. Аграновский. Но оперативно среагировал, когда узнал.

П. Грудинин. Подождите, я о другом. Ну он просто человек. 4 часа в сутки он должен еще спать. У него куча международных проблем. Другое дело, что президент – это гарант Конституции. А в Конституции записано, что у нас честные справедливые суды. И мы же, предприниматели, страдаем не от того, что президент кого-то должен защитить. А от того, что у нас судебная система подвержена либо «позвоночному праву», либо коррупции, скажем так. Все, что происходит в судах с Совхозом имени Ленина, проявляется по-разному. Есть, конечно, честные судьи. Мы действительно выиграли большинство судов в арбитраже Московской области. Я, например, доказывал год, что директор не нанес ущерба совхозу. Потом уже в решении суда было отмечено, что мне надо там памятник поставить.

Мы прошли проверку налоговой инспекции, которая сидела 8 месяцев у нас. Ничего не нашли. А недавно Палихата заявил: знаем, что там есть нарушения. Видите, придумает какие-то нарушения, потом в коррумпированных правоохранительных органах он предъявит нам обвинения и будет оказывать давление, чтобы акционеры сдались и отдали ему акции за бесценок, вот и всё. Но президент – человек, который гарантирует, что у нас честный и независимый суд. Что у нас некоррумпированные правоохранительные органы. И он сам несколько лет назад в своем обращении говорил, что 200 тысяч предпринимателей подвели под уголовные дела, отжали бизнес и отпустили. И что произошло с того момента, когда он об этом узнал и сделал по этому поводу заявление? А ничего...

А что происходит с бизнесом, когда он попадает в руки людей, которые не умеют и не хотят развивать его? Он быстро продается. На куски режется и продается. В результате у нас складывается обстановка, что налоги брать уже не с кого.

Молодые предприниматели не хотят идти в бизнес. Молодые люди хотят идти куда? В «Газпром», «Роснефть» – то есть в государственные корпорации. Либо в следственные органы, в правоохранительные органы. Общая ситуация такова, что, конечно, лучше молодому толковому парню пойти куда-то в спецслужбы, в правоохранительные органы. «Прожить» 20 лет там, получить пенсию в 40 лет. И после этого выйти на пенсию и еще пожить для себя. А вот люди, которые теперь должны до 65 лет работать на рабочих местах, оказались совершенно брошенными. Что значит развал нашего совхоза? Это значит, 350 человек будут выкинуты на улицу. Мы это видели. У нас это просто… Рядом со мной находились колхозы, которые когда-то были самыми преуспевающими предприятиями в Российской Федерации. А сейчас их нет.

Рабочих мест нет, все застроено или поросло бурьяном. Причем это тоже в нашей зоне. А мы процветаем.

Недавно, в воскресенье, к нам приезжали китайские товарищи. Это профессора китайских вузов. Ведущих вузов сельхознаправленности. Они были восхищены нашими технологиями и нашей социальной работой. Они походили по детским садам, ходили в поля. Видели всё это. А это все-таки наука. И китайцы в конце сказали: слушайте, нам еще до этого работать и работать.

Мы считаем, что Китай нас обогнал. Но если бы наши принципы, которые мы в том числе предлагали в программе «20 шагов», были реализованы, Китай бы нас догонял, а не то, что сейчас, – мы пытаемся…

Д. Аграновский. Вопрос к вам как к политику – попробуйте абстрагироваться. Если ваше предприятие будет раздавлено, развалено, уничтожено? Я просто пытаюсь понять логику. Разве от этого государство выиграет? Это же будет всем видно, что на глазах у всего честного народа уничтожено уникальное предприятие. Ну и кому от этого станет лучше?

П. Грудинин. Да, действительно, мы крупнейший налогоплательщик. У нас даже письма от губернатора есть, где он благодарит нас, что мы такие большие налоги платим. Ну, налогов станет меньше, это понятно. Выиграет какой-то конкретный чиновник, который за взятку организовал давиловку. Выиграет какой-то следователь-правоохранитель, который за взятку возбудит уголовное дело. Выиграет Палихата, который что-то продаст. Уведет деньги за рубеж. У него там будет какая-нибудь недвижимость где-то еще. Они выиграют.

Д. Аграновский. А власть в целом проиграет...

П. Грудинин. Это вы считаете, что проиграет. Но она же ничего не делает для того чтобы не было протестов. Давайте так. В какой-то Швейцарии для того чтобы выяснить, какой цвет должен быть у мусорного бачка, проводят референдум. И они так живут. И, кстати, неплохо живут и развиваются. Когда в совхоз приезжают наши люди… ну, из других регионов, они говорят, ой, это маленькая Швейцария. В понимании наших людей Швейцария – это действительно эталон, как должны жить люди. Но у них по каждому поводу референдум... У них депутаты получают среднюю зарплату по стране, а не какие-то сумасшедшие деньги. Вот так капиталистическая Швейцария живет. А теперь вопрос – а власти выгодно, чтобы люди выходили, ломали заборы, выходили на многотысячные митинги против пенсионной реформы? Власть вообще, она с народом или она совершенно отдельно? Честно могу вам сказать, я не совсем понимаю, что такое власть. Есть конкретные люди, которые патриотичные и хотят что-то сделать. Но в большей массе они представляют собой людей, которые подобрались к кормушке, к бюджетным деньгам. А потом забирают полковника, а у него в доме миллиарды... Это власть?

Д. Аграновский. Продолжаем нашу беседу. Дорогие друзья, хочу вас познакомить с результатами опроса, который мы провели на нашем сайте. Спросили: что стоит за атакой на Совхоз имени Ленина и его руководителя Павла Грудинина? Вот что ответили люди. 1. Попытка рейдерского захвата – 5%. 2. Месть Грудинину за участие в президентских выборах – 55%. 3. Борьба капитализма с социализмом – 37%. 4. Затруднились ответить – 3%. Вот на ваш взгляд, на что это больше похоже? Ну знаете, слово «месть» может быть как-то грубовато. Но мне кажется, что у нас сложилась такая система, в которой условный рефлекс – давить все, что высовывается. И это никак не совместимо с демократией. Вы с кем бы согласились?

П. Грудинин. Помните, был фильм такой «Место встречи изменить нельзя». Там, по-моему, Жеглов говорил Шарапову про «любовь с интересом». И вот тут, мне кажется, сложились два – второй и третий ответы. Это, конечно, политика. По мнению сторонников нынешней власти, нельзя показывать, что социализм имеет место и его действительно нужно культивировать. Когда КПРФ и национально-политические силы шли на выборы, выдвигали меня, они, скажем так, предлагали совершенно альтернативную модель развития страны. И совхоз использовался как положительный пример. А противники обливали его грязью. Кстати, мне вчера сказали, что у нас по совхозу ходят какие-то люди и пытаются подписать негативное обращение против Грудинина. Так им все отказывают…

Понятно, что мы сильно разворошили осиное гнездо. Правящая партия очень недовольна, и я прекрасно понимаю, кто стоит за рейдерами, как они себя ведут. И есть, конечно, олигархические группировки, которым просто необходимо развалить совхоз. Тогда они совершенно спокойно могут свои задачи без труда решить. И поэтому тут у них «нелюбовь с интересом» – с политическим и экономическим.

Д. Аграновский. Когда мы смотрели дебаты, я просто помню, вам буквально затыкали рот. Стоило вам начать говорить по существу, сразу начинались истерика и всякие непарламентские аргументы, не будем их сейчас перечислять заново. И вы подвергались фактическому жестокому преследованию. И сейчас подвергаетесь преследованию. Как носитель определенных идей, определенной программы?

П. Грудинин. Я бы шире ответил на этот вопрос. Понимаете, программа «20 шагов», которая была сформирована Коммунистической партией Российской Федерации, Геннадием Андреевичем Зюгановым, она сильно раздражала власть имущих. Ну потому, что там было написано то, что нужно делать реально. Там же не было повышения пенсионного возраста. Там было повышение пенсий. Там было то, что нужно увеличить бюджет. И мы сказали, как это сделать. За счет олигархов. А после эти деньги направить на строительство школ, больниц, на здравоохранение. На то, что записано в Конституции. Естественно, это раздражало тех, кто не хочет развития страны, и они хотят совершенно другого. Наш расчет был в том, что президент услышит, и все-таки мы совершим левый поворот.

И поэтому обрушились тогда эти потоки грязи… Они, кстати, и сейчас не прекратились. Вы знаете, тут мой товарищ из Костромы привез газету сельскую. Она издается там информационным аналитическим отделом администрации Костромы. Там перепечатки тех же глупых «компроматов», вранье. Оно продолжается, потому что видно – вот эта наша программа «20 шагов» сильно кого-то задела. Но это реально то, что нужно было делать.

Ну нельзя все время в самой богатой стране мира иметь работающих бедных. Людей, которые работают и не могут свести концы с концами. Ну нельзя заставлять в школах детей падать в голодные обмороки. У нас в совхозе, если вы знаете, мы же оплачиваем горячее питание и вообще питание в школе для всех без исключения.

И вот эти все принципы, вот эта программа, она, конечно, раздражение вызывает, до сих пор нам этого простить не могут.

Мне обидно, что умные люди из оппозиции пытаются вести диалог, а глупые пытаются подавить оппозицию, уничтожить ее на корню. Знаете, для меня и для нас совхоз – это как ребенок. Мы его растили-растили, и он такой… стал красивый. А потом пришел человек и сказал, давайте его почку продадим. Вот и печень его тоже на органы продать. И обидно, что с этим соглашаются и мои близкие… Хоть я 10 лет с женой уже не общался, но это близкие мне люди...

Д. Аграновский. Продолжаем нашу беседу. Как, на ваш взгляд: не предложить ли нашим товарищам в Государственной думе поставить, например, вопрос о некоей законодательной инициативе? Чтобы кандидат в президенты, получивший 5%, к примеру, в будущем имел иммунитет от такого преследования.

П. Грудинин. Идея хорошая. Но если мы с вами говорим не о конкретном совхозе, не о конкретном человеке.

Д. Аграновский. Конечно! О принципе…

П. Грудинин. Вообще-то нужно, чтобы законы работали в стране. Потому что самая большая проблема любого предприятия, любого предпринимателя – это абсолютно незаконные судебные решения. Абсолютно неадекватные действия правоохранительных органов, которые… вы понимаете…

Д. Аграновский. Я рассуждаю сейчас как избиратель: я бы хотел защитить вас и даже не конкретно вас, а вас как человека, который представлял некую альтернативу на всенародных выборах. Вы сейчас готовы себя защищать? Готовы ли обращаться в Европейский суд? Я в этом ничего страшного не вижу. Готовы ли обращаться в совет по правам человека при президенте? Потому что ситуация явно достаточно горячая. Готовы ли, может быть, обратиться к самому президенту?

П. Грудинин. Дима, вы правильно рассуждаете. Сейчас трудовой коллектив, пенсионеры совхоза пишут письмо гаранту Конституции, президенту. Но вы же понимаете, что я же не просто один. Геннадий Андреевич много раз выступал в Госдуме. Обратился во все органы, в том числе в те, которые должны контролировать законность, и в Генпрокуратуру. То есть все, что возможно делать, чтобы спасти хозяйство, мы предпринимаем. Другое дело…

Д. Аграновский. Ну, в тот же Европейский суд можете ли вы обратиться?

П. Грудинин. Для того чтобы обратиться в Европейский суд, надо проиграть сначала здесь все суды. И этот путь надо пройти. Конечно.

Дмитрий, мы будем бороться до последнего. И мы не сдадимся ни в коем случае. Другое дело, что когда вокруг тебя... черные силы нас сильно гнетут... ты должен… мы поднимем красное знамя... Весь коллектив настроен на то, чтобы биться до последнего. Но вы же понимаете, как работает эта власть. Директора хватают, кидают в тюрьму. Или каких-то акционеров, берут в заложники их детей. После этого заставляют подписать документы. Палихата выходит и говорит: ну, они же продали свои акции.

Вот тут… с этим очень сложно бороться...

Д. Аграновский. Павел Николаевич, у меня еще будет к вам вот такой вопрос. Не кажется ли вам, что таким образом создается некий прецедент. Если таким образом можно расправляться, прессинговать кандидата в президенты, то почему не делать то же самое в регионах, в городах? Почему вообще более сильным провластным кандидатам не давить таким образом соперников? Не кажется ли вам, что если сейчас не удастся вас защитить, то это будут шаги назад в нашей демократии?

П. Грудинин. К сожалению, по регионам уже наблюдаются такие преследования… Вы же видите, как происходит это всё. Как даже не за ошибки, а за придуманные ошибки лишают депутатских мандатов наших товарищей. Как их пытаются лишить бизнеса. Это всё, я считаю, реакция на справедливые замечания. На то, что люди предлагают альтернативный путь развития своего региона, своего муниципалитета, своей страны. Возьмите вхождение в городской округ. Последний район, который остался, не вошедший в Московской области в процедуру изменения в городской округ, – это Ленинский район. Им нужно было убрать меня из депутатов, лишить поста председателя совета, потому что они надеялись, что наши товарищи дрогнут. А они не дрогнули. А сейчас это проблема. Всячески пытаются каким угодно путем – подкупом, запугиванием – депутатов заставить проголосовать за изменения. А они не голосуют. И вот это все было уже. Другое дело, что да, реакция когда увидит, что даже кандидата в президенты могут таким образом уничтожить вместе с его хозяйством, а никто… нет ни одного человека, который бы сказал, что наше хозяйство что-то сделало не так. Все гордятся, восхищаются. Причем из разных партий абсолютно.

Д. Аграновский. Если вам удастся от этого от всего отбиться, будете ли вы при прочих равных условиях еще раз участвовать в выборах, в частности, в президентских выборах? Готовы ли участвовать в наших демократических процедурах? Или будете держаться от них подальше?

П. Грудинин. Дмитрий, я всегда говорил, говорю и буду говорить, что решение пойти кандидатом в президенты – это не мое решение. Это решение политической партии. И политическая партия сама определит, кого пошлют на выборы. Конкретно, в данный момент.

Потому что, проехав огромное количество регионов, я увидел, что в КПРФ огромное число молодых перспективных ребят, которые не хуже меня, а может, даже лучше смогут объяснить и программу «20 шагов», и рассказать, что нужно и куда двигаться. И когда Президиум ЦК или Центральный комитет, когда коммунисты выдвинут какую-то кандидатуру, – в том числе и меня могут выдвинуть, когда при широком обсуждении возникнет этот консенсус.

Д. Аграновский. То есть вы не ставите крест на нашей демократии. Вы считаете, что можно все еще исправить. И мы можем иметь такие же демократические процедуры, как в развитых государствах.

П. Грудинин. Дмитрий, у нас нет другого пути. Вы понимаете, что есть путь, грубо говоря, вооруженных бунтов или восстаний. А есть путь эволюционного развития общества. И это только через выборы...

Д. Аграновский. Павел Николаевич, время нашей программы подходит к концу. В заключение – вкратце: что бы вы хотели сказать нашим телезрителям?

П. Грудинин. Во-первых, очень много сейчас звонков о том, что вот, мы вас поддерживаем. Я хотел бы, конечно, выразить слова благодарности. Потому что действительно коллектив совхоза чувствует поддержку и Коммунистической партии Российской Федерации, и просто людей, которые, может быть, не члены партии, но понимают, что происходит что-то совсем нехорошее.

Я хочу всех уверить, что мы все эти звонки знаем и любим тех, кто звонит. И будем бороться до последнего. Не сдадимся! И коллектив един в этом решении. У нас очень многое впереди. Я понимаю, что нас так просто не оставят. Но будем делать всё для того, чтобы остаться самым лучшим и самым социально направленным предприятием.

Д. Аграновский. Спасибо, Павел Николаевич!