«Особое мнение» И.И. Мельникова и О.Н. Смолина к проекту доклада Комиссии при Президенте по совершенствованию проведения Единого госэкзамена (ЕГЭ)

ЕГЭ-2009: крушение представлений об объективности результатов

Итоги ЕГЭ в 2009 г., когда он стал обязательным, поставили под сомнение саму возможность достижения его главной цели – объективной оценки качества подготовки выпускников, по крайней мере, по следующим причинам.

1. Сопоставление числа детей, не сдавших ЕГЭ в 2008 и 2009 гг., дает следующие результаты.

Другими словами, Россия установила мировой рекорд «повышения» качества образования за один год, снизив число неуспевающих в 2-4 раза.

Однако реальные показатели качества образования здесь ни при чем. 

Стремясь в условиях кризиса уменьшить маргинализацию молодежи и криминализацию общества за счет безработных, лишенных возможности продолжить образование, Рособрнадзор в 2009 г. принял правильное решение: резко снизить минимальное число баллов ЕГЭ. По окончанию экзамена, т.е. «задним числом», оно было установлено на уровне:

по русскому языку – 37;

по физике – 32;

по литературе – 30;

по математике – 21;

по иностранному языку – 20.

Если бы при стобальной шкале применялась линейная зависимость, оценке «удовлетворительно» соответствовало бы минимальное число баллов ЕГЭ не менее 41. В таком случае, установленное в 2009 г. минимальное число баллов по математике и иностранному языку соответствовало бы границе между «двойкой» и «единицей». Данные, полученные из Рособрнадзора, показывают, что оценки ниже 40 баллов получило бы следующее число выпускников (округленно):

·                      по математике – 40% неудовлетворительных оценок;

·                      по истории – 40%;

·                      по литературе – 23%;

·                      по русскому языку – 9%.

В этом случае число детей, оставшихся без документов об образовании, составило бы уже не 2,7% (менее 30 тыс.), но сотни тысяч человек.

Поскольку человеческие судьбы важнее любой статистики, решение Рособрнадзора, повторим, было правильным. Однако оно окончательно разрушило сформированный в управленческих структурах миф об объективности результатов ЕГЭ. Используя любимую сторонниками ЕГЭ аналогию с термометром, который выявляет и помогает лечить болезни (системы образования), следует заметить, что в данном случае:

-      температура отдельного «пациента» признавалась нормальной или не нормальной лишь после ее измерения во всей «больнице»;

-      по отдельным «диагнозам» нормой признавались показатели от 37 до 20 «градусов».

Смертность от подобной «медицины» представить себе нетрудно.

Очевидно: в данном случае не результат устанавливался на основе определенных критериев, но критерии подгонялись под результат. При всем несовершенстве прежней системы оценки качества образования, подобный субъективизм и произвол ей был неведом.

2. Руководитель Рособрнадзора Л. Глебова признала, что четверть «стобальников» получили недостоверные оценки. Однако умные фальсификаторы (каких в России немало), дабы не привлекать внимание того же Рособрнадзора, поднимали оценку  не до 100, но до 90 с небольшим баллов. Поэтому есть основания предполагать, что число недостоверных оценок в интервале между 90 и 100 баллами существенно выше 25%. Но именно с такими оценками выпускники поступали в элитные вузы.

3. Результаты ЕГЭ в высокой степени недостоверны и в региональном аспекте. Например, в рейтинге субъектов РФ вызывает глубокие сомнения 11 место Москвы, выше которой оказались многие национальные республики. Специально не называя их, отметим очевидные факты:

·                      детям нерусских родителей  в национальных республиках в среднем значительно труднее сдать русский язык;

·                      учителя в субъектах РФ получают заведомо более низкую зарплату, чем в Москве (а качество преподавания более или менее коррелирует с социальным статусом педагога);

·                      уровень доходов в столице несравнимо выше, чем в большинстве регионов, а, следовательно, московские родители имеют гораздо больше возможностей оплачивать репетиторов, курсы дополнительной подготовки и т.п. Без этого большинство детей успешно сдать ЕГЭ не в состоянии. 

При заведомо худших условиях получить лучшие результаты возможно в отдельных случаях, но не в массовом порядке. Следовательно, есть серьезные основания полагать, что значительная часть менее подготовленных выпускников заняли в вузах чужие места.

Тем не менее, большинство из них получат высшее образование: не только негосударственные, но и государственные вузы в условиях подушевого финансирования держатся за каждого студента, боясь потерять деньги, следующие за ним.  В ситуации, когда современные студенты не подрабатывают, как прежде, но работают и «подучиваются», качество  будущих специалистов предсказать нетрудно. Любые инновационные программы без кадрового обеспечения окажутся обреченными.

4. По сообщениям СМИ, на мехмате МГУ 60% первокурсников на контрольной, выполненной по технологии ЕГЭ, не подтвердили высоких баллов, необходимых для поступления на факультет. Аналогичным образом в Финансовой академии при Правительстве РФ подтвердили высокие баллы ЕГЭ лишь 30% первокурсников. Подобные результаты, даже с учетом «выветривания» знаний в течение лета, заставляют задуматься об эффективности ЕГЭ вообще и о его коррупционной составляющей, в частности.

5. Серьезные эксперты (замдиректора института прикладной математики РАН Г. Малинецкий) все чаще высказывают мнение о том, что ЕГЭ вообще не пригоден для измерения необходимых выпускнику знаний и компетентностей, не говоря уже об иных личностных качествах.

Как предсказывали творчески работающие учителя и как показал диктант на первом курсе журфака МГУ, отличники ЕГЭ могут быть абсолютно безграмотными в русском языке. Так, в упомянутом диктанте из 222 первокурсников на страницу текста сделали восемь и меньше ошибок лишь 18%, остальные 82% (включая 15 «стобальников» ЕГЭ) сделали в среднем по 24-25 ошибок, включая ставшие знаменитыми «поциэнт», «врочи», «нез наю», «генирал», «алемпиада», «через-чюр», «оррестовать» и др.

Безграмотные школьники и студенты были всегда. Но безграмотные суперотличники -  «инновация» ЕГЭ. При этом вчерашних детей даже нельзя винить: их такими сделала система подготовки, когда на протяжении двух последних школьных лет они практически не занимались нормальным русским языком, но механически вставляли буквы в предложенные тексты и учили наизусть предполагаемые задания части «+. Вузовским преподавателям приходится переучивать студентов заново. Россия в данном случае стремительно догоняет Америку с учетом заявления Била Гейтса о тревожном уровне функциональной грамотности в США. Согласно меткому выражению, в России также происходит «ликвидация грамотности».

Если не считать отдельных выступлений, все эти аргументы детально не обсуждались на Комиссии при Президенте РФ по совершенствованию проведения единого государственного экзамена.

Общественное  мнение

Социологические опросы свидетельствуют о «привыкании» к ЕГЭ значительной части педагогов и учащихся. Это вполне закономерно: учиться и учить творческому мышлению много сложнее, чем решению тестов с выбором ответов или заучиванию ответов на  «творческие» задания по гуманитарным предметам.

Вместе с тем, согласно опросу Фонда Общественное Мнение от 17 июля 2008 г., число респондентов, выступающих против ЕГЭ, примерно вдвое выше числа его сторонников (36% против 18%), а по данным аналогичного опроса от 1 июля 2009 г. – 47% против 21%. Число же сторонников обязательного ЕГЭ в июле 2008 г. было примерно в пять раз ниже числа тех, кто готов согласиться с ним на добровольной основе (11% против 54%, а среди людей с высшим образованием - против 70%).

По данным опроса ФОМ от 1 июля 2009 г., большинство выпускников школ предпочли бы сдавать экзамены в традиционной форме, а не в форме ЕГЭ (46% против 9%). Игнорирование подобных настроений в образовательном сообществе  обеспечивает министру А. Фурсенко устойчивое последнее место в рейтинге российских министров, составленном по итогам опросов населения (опрос ВЦИОМ проведен 21-22 февраля 2009 года).

Предложения

Итоги ЕГЭ в 2009 г. и отношение к нему гражданского общества свидетельствуют о фактическом провале данного проекта. Однако, учитывая наличие его сторонников и некоторые дополнительные возможности для абитуриентов, не проживающих в столицах, наиболее правильным представляется путь компромисса.

1. На наш взгляд, подлинно единый и подлинно государственный экзамен возможен при соблюдении трех принципов:

- единство содержания образования;

- измерения, обеспечивающие сравнимость результатов;

- независимая оценка этих результатов.

Поэтому, не отказываясь от идеи такого экзамена, предлагаем рассмотреть следующие его модели:

1) экзамен в традиционной форме, принимаемый независимой от данной школы комиссией (при участии учителей других школ, преподавателей вузов и ссузов, родительской общественности, органов управления образованием из других муниципалитетов или регионов);

2) право выбора для выпускника и (или) абитуриента между технологиями ЕГЭ и традиционными технологиями выпускных и вступительных испытаний. Это не потребует дополнительных затрат, поскольку, с одной стороны, технологии ЕГЭ дороже традиционных, а с другой – в вузах все равно существуют комиссии для приема шести категорий граждан, имеющих право не сдавать ЕГЭ, - до 30% и более всех поступающих;

3) ЕГЭ плюс дополнительный экзамен в вузе по избранной специальности. В настоящее время такая возможность предусмотрена лишь по так называемым творческим специальностям, а также в отношении избранных вузов.

Каждая из этих моделей имеет преимущества перед действующей и отчасти уже реализована для отдельных вузов или отдельных категорий граждан. Считаем необходимым выбрать одну из предложенных моделей и из вспомогательной превратить ее в основную.

2. Необходимо рассмотреть целесообразность внесения следующих изменений в Федеральное законодательство:

- о возможности выдачи документов о полном среднем образовании выпускникам, получившим неудовлетворительные оценки по 1-2 предметам и их дальнейшем обучении в учреждениях СПО и НПО на базе полной средней школы. Это позволило бы покончить с «процентоманией» и сохранило бы возможность продолжения образования для всех;

- об отмене обязательного ЕГЭ при приеме в средние профессиональные учебные заведения. Это полностью соответствует ст. 43 Конституции РФ, устанавливающей в стране общедоступное и бесплатное среднее профессиональное образование;

- о праве сдавать экзамены в традиционной форме для выпускников вечерних (очно-заочных) школ, которые не намереваются в ближайшей перспективе поступать в вузы. Это сохранит контингент таких школ, что является важным фактором социальной мобильности и культурного роста для лиц с низкими доходами.

3. Следует предложить Минобрнауки внести изменения в правила приема, дающие право поступать в учреждения среднего и высшего профессионального образования без ЕГЭ на очные отделения всем гражданам, получившим среднее образование до 1 января 2009 г., т.е. до вступления в силу закона о ЕГЭ.

4. Необходимо детально проанализировать следующие возможные направления реформирования ЕГЭ без принципиального изменения существующей его модели:

- по аналогии с математикой – отказ от использования тестовых заданий (части А) в процессе ЕГЭ;

- замена существующего ЕГЭ по литературе сочинением либо творческим заданием на основе анализа предложенного текста – в целях выявления навыков письменной речи и способности к выражению собственного мнения;

- замена существующего ЕГЭ по русскому языку диктантом – в целях выявления реального уровня грамотности;

- замена существующего ЕГЭ по истории и обществознанию устным экзаменом – в целях выявления навыков устной речи, знакомства с литературой и различными точками зрения, способности аргументировать собственную позицию;

- при устной форме экзамена – сохранение независимой оценки качества знаний выпускников путем приглашения в государственные аттестационные комиссии учителей других школ, преподавателей вузов, иных представителей образовательного сообщества, журналистов.

Реализация перечисленных выше предложений практически не требует внесения изменений в Федеральные законы.

5. В связи с очевидной неудачей проекта ЕГЭ в 2009 г., признанием чего является само создание Комиссий при Президенте РФ и при Председателе Совета Федерации ФС РФ, заслуживает внимания предложение о разделении Минобрнауки на два Министерства:

- Министерство просвещения, которое должно сосредоточить в своих руках управление в широком смысле образованием детей, включая руководство индустрией образования и  образовательными информационными каналами;

- Министерство профессионального образования и науки, ориентированное на подготовку кадров и инновационное развитие страны.       

6. В целях реализации предложений следует продлить работу Комиссии при Президенте РФ, преобразовав ее в Комиссию по изучению результатов, последствий и альтернатив ЕГЭ.