Главная задача – обеспечить доходность АПК

Доклад заместителя Председателя ЦК КПРФ, Председателя Комитета ГД ФС РФ
по аграрным вопросам, академика РАН В.И.Кашина на парламентских слушаниях по теме: «Правовые аспекты повышения доходности сельскохозяйственного производства»,
21 февраля 2017 года

Важность темы настоящих парламентских слушаний переоценить очень трудно. Ведь в решении задачи обеспечения продовольственной безопасности Российской Федерации вопросы стабильности аграрного производства и, в первую очередь, его доходной составляющей, упускать из виду никак нельзя.

Корень проблемы в доходности

Именно доходной составляющей определяются инвестиционная привлекательность сельскохозяйственного производства, уровень заработной платы в сельском хозяйстве, динамика социального развития села и многие другие важнейшие вопросы развития агропромышленного комплекса России.

Мы имеем сегодня без личных подсобных и фермерских хозяйств около 20 тыс. сельскохозяйственных предприятий и организаций, из которых убыточными являются не более 13%. В этой связи если говорить о рентабельности, то мы видим, что без учета субсидий этот показатель до 2013 года является отрицательным. И только начиная с 2014 года, а по сути – начала периода санкций, мы видим его положительную динамику до 10,2% - 11,8% в последние годы.

Если посмотреть рентабельность по отраслям, то мы увидим, что в растениеводстве, и в первую очередь за счет производства зерна, этот показатель всегда был в плюсе, достигнув 29,8%-25,3% в 2015-2016 годах. В животноводстве же рентабельность, даже с учетом субсидий, на протяжении последних лет является отрицательной или близкой к нулю. В большей степени это конечно связано с затратными механизмами при производстве мяса.

Исходя из этого, формируется и инвестиционная активность. За последние 15 лет доля инвестиций в сельское хозяйство колеблется на уровне 3-4%. В таких условиях говорить о расширенном воспроизводстве, обновлении основных фондов, даже при положительном индексе производства продукции сельского хозяйства, конечно не приходится.

Не сокращать, а увеличить финансирование!

В этой связи важно обратить внимание на вопросы государственного участия в развитии агропромышленного комплекса.

Сегодня лишь 1,3% расходной части федерального бюджета направляется на сельское хозяйство. И это при том, что в Советском Союзе на соответствующие статьи бюджета приходилось не менее 15% расходной части.

Взглянув на субсидии, которые получают наши сельхозтоваропроизводители, мы можем увидеть отрицательную динамику в объемах выделяемых средств на субсидирование краткосрочных кредитов, поддержку племенного животноводства, и ряд других важнейших направлений господдержки. Причиной тому является ставшее уже хроническим недофинансирование Государственной программы развития сельского хозяйства. Исходя из паспорта Программы, мы видим срезанные 45 млрд. рублей в 2016 году, 84 млрд. рублей срезанные в 2017 году, и так далее, вплоть до 144 млрд. рублей недофинансирования в 2019 году. И это при том, что селяне своим трудом в последние годы сделали производство сельхозпродукции локомотивом роста экономики.

С подобными подходами мы согласиться не можем! Поддержка агропромышленного комплекса из федерального бюджета должна осуществляться в объеме полной потребности! Мы будем делать все необходимое, выйдем на первых лиц в государстве для того, чтобы эта негативная ситуация была решительным образом изменена.

И это единая позиция депутатов комитета, Министерства сельского хозяйства. На последних заседаниях Комитета, состоявшихся при активном участии замминистра сельского хозяйства, ответственного за вопросы финансов, все согласились с тем, что 100 млрд. рублей (объем недофинансирования госпрограммы) является именно той минимальной суммой, которая позволит сегодня закрыть острую потребность в оборотных средствах и развить погектарную поддержку и поддержку на литр молока.

Кому вершки, а кому корешки!

Далее хочу обратить Ваше внимание на следующие вопросы.

Доходность сельскохозяйственного товаропроизводителя определяется суммой затрат на производство продукции, в структуре которых можно выделить ряд основополагающих.

Первое – заработная плата. Всем хорошо известно, что средняя зарплата на селе в 2 раза меньше средней зарплаты в промышленности. Вместе с тем, в структуре себестоимости продукции животноводства на оплату труда приходится в среднем 10%, а в продукции растениеводства – в среднем 7%.

Второе – все что касается затрат на сырье. На корма в животноводстве приходится 50% затрат, на удобрения и средства защиты в растениеводстве приходится 40% затрат.

В этой связи мы должны понимать, что текущая доходность, рентабельность в сельском хозяйстве зиждется на низкой оплате труда работников отрасли, которых у нас почти 5 млн. человек. И если привести их зарплату к средней по экономике, то все наше сельхозпроизводство окажется убыточным. Также за гранью рентабельности сельскохозяйственные предприятия могут оказаться по причине неблагоприятной конъюнктуры на рынке агрохимикатов и удобрений.

Помимо названных факторов, негативное влияние на рентабельность сельхозтоваропроизводителя оказывает действующий сегодня в России механизм наценок и накруток. Это как нельзя лучше демонстрируют сравнительные данные о ценах на сельхозпродукцию и продукты ее переработки.

При том, что производитель зерна продает его по цене 8,8 рублей за килограмм, мука, произведенная из этого зерна, продается уже по цене 15,9 руб/кг. Производитель хлеба продает свою продукцию уже по 48 руб/кг. А на прилавке, со всеми наценками торговых сетей, хлеб лежит по цене 66,9 рублей за килограмм. Таким образом, 7,1 руб. забирает себе производитель муки, 32,2 руб. – производитель хлеба и 18,8 рублей забирают себе торговые сети.

Еще более вопиющим выглядит структура розничной цены на макаронные изделия, исходя из которой, торговля забирает себе 36,5 руб. с килограмма продукции, а производитель зерна – все те же 8,8 рубля.

Аналогично по молоку.

Вот она, доходность нашего сельскохозяйственного производства – в руках логистики и торговли, в основной своей массе принадлежащей иностранному капиталу.

Безусловно, все это в меньшей степени влияет на крупные агрохолдинги, занимающиеся и производством сельхозпродукции, и ее переработкой, и последующей дистрибуцией, и реализацией. Но таких производств мало. Основу сельскохозяйственного производства в России формируют средние и малые предприятия.

Нельзя забыть в этой связи и о наших фермерских хозяйствах, в руках которых более 26% посевных площадей и 13% дойного стада. Именно они сегодня, даже в столь неблагоприятных условиях, стабильно наращивают урожайность сельскохозяйственных культур, поголовье КРС, удои на 1 корову, в связи с чем, при эффективном государственном управлении и соответствующем уровне поддержки, смогут стать одной из прочных опор продовольственной безопасности России.

Диспаритет цен – старая болезнь

Долее следует обратить внимание на диспаритет цен.

Мы видим всю стремительность динамики цен на важнейшие товары промышленного производства, составляющие основную долю затрат в сельхозпроизводстве – дизельное топливо, удобрения, агрохимикаты, сельхозтехника.

Ситуация сегодня свелась к тому, что крестьянин вынужден, к примеру, для покупки 1 литра дизельного топлива продать на 16% больше пшеницы или на 28% больше мяса птицы за электроэнергию.

Все это еще больше давит на доходность нашего сельхозтоваропроизводителя.

Резервы роста есть

Принимая во внимание изложенное становится видна вся сложность и многогранность вопроса повышения доходности сельскохозяйственного производства. Но вместе с тем, у нас есть и значительные резервы, определяющие богатый потенциал к эффективному достижению поставленной цели.

В части растениеводства.

У нас с Вами 41 млн. га посевных площадей выведено из оборота. Этим в свою очередь определяется снижение валовых сборов сельскохозяйственных культур. Более того, в этих брошенных площадях кроется значительный потенциал – более 100 млн. т. зернового эквивалента. Если этот резерв грамотно использовать, то вклад сельского хозяйства в экономику будет в два раза больше чем сегодня, а через весь агропромышленный комплекс и смежные отрасли экономики мы поучим удвоенный рост всего ВВП.

Не менее важным при этом является вопрос обеспечения плодородия почв - его мы подробно рассматривали на предыдущих парламентских слушаниях.

Снижение объемов внесения удобрений, на фоне активно протекающих процессов деградации почв, определяют низкую урожайность наших культур. Ну что такое 2 млн. т. минеральных удобрений в сравнении с тем, сколько вносили 1990 году? Это безобразное отношение к нашему плодородию. В итоге деградируют даже наши черноземы.

Вот и становятся видны резервы – через технологии, через наукоемкость сельскохозяйственного производства, через использование новых сортов и гибридов, которые при раскрытии генетического потенциала, через адаптивность к биотическим и абиотическим факторам дают на 30% больше урожайности. Без этого мы не сможем двигаться дальше. И при этом, конечно же, возникает новая потребность в совершенно другом уровне финансирования.

Нельзя также не сказать о мелиорации и техническом перевооружении.

Мы видим, что без мелиорации, без ландшафтных технологий, без органических и точечных технологий нам также будет очень сложно эффективно повысить доходность сельскохозяйственного производства.

Мы сегодня имеем 7,8% мелиорируемых земель. При этом Китай, к примеру, мелиорирует уже 54,4%. К 2020 году, исходя из Госпрограммы, в России планируется ввести в оборот менее 1 млн. мелиорируемых земель, а Китай и Индия при этом ежегодно вводят по 1,5 млн. га.

В части вопросов технической оснащенности сельхозпредприятий мы также имеем большие проблемы. Исходя из сокращения парка сельскохозяйственной техники у нас нагрузка на 1 трактор или комбайн в десятки раз больше, чем в Германии или Франции. А если взять качество и износ этой техники, то мы тоже увидим потери.

В этом всем мы должны видеть значительный резерв повышения эффективности и доходности сельского хозяйства в России.

Если мы взглянем на отрасль животноводства, то увидим, что текущие 18 млн. т. товарного молока и 1,6 млн. т. КРС в убойном весе (с учетом всех форм хозяйств) для России, которая в 1990 году произвела более 55,7 млн. тонн молока и 4,3 млн. т. мяса КРС - это конечно трагедия.

Есть, правда, и положительная динамика - в части увеличения надоев на 1 корову - с 2,7 т. в 1990 году до 4,1 тонны в 2015 году. Но достаточно сопоставить достигнутые результаты с результатами, к примеру, Беларуси, то увидим определенное отставание. А ведь есть еще Германия с 7 тыс. кг, США с 9,8 тыс. кг. То есть в этом направлении нам тоже есть к чему стремиться.

Более того, мы прекрасно должны понимать, что если будет в деревне молочная ферма, то там будет и производственный центр, и все остальное. В этом у нас также огромный резерв для развития.

Поддержать науку!

Теперь все, что касается науки.

Комитет провел в Государственной Думе совместно с Рособрнадзором, Министерством образования и Минсельхозом большую работу над проблемой обеспечения качества образования в аграрных вузах.

Проблема заключается в том, что во многих аграрных вузах Рособрадзор начал закрывать экономические и юридические факультеты. Также нами был поднят вопрос финансирования аграрных вузов. Напомню, что в расчете на 1 студента вузы Минсельхоза у нас сегодня финансируются в 4 раза меньше, чем вузы Министерства образования.

Результатом нашей системной работы стало принятие 17 февраля Постановления Государственной Думы с обращением в адрес Председателя правительства, в котором мы системно изложили нашу общую позицию по данному вопросу – расходы на вузы различной ведомственной принадлежности должны быть выровнены, чтобы у студентов была достойная практика, чтобы можно было восстановить наши учхозы. Мы также прописали все вопросы, касающиеся целевого приема и обучения.

Теперь мы держим этот вопрос на особом контроле, чтобы все изложенные в Постановлении решения состоялись. Ведь без квалифицированных специалистов нам не решить те проблемы, которые есть у нас в сельскохозяйственном производстве.

Конечно, поставленные перед нами задачи требуют также совершенствования законодательного регулирования.

Предстоит большая законодательная работа

Во-первых, мы должны убедить руководителей страны начать оказывать селу серьезную поддержку, выходящую далеко за рамки текущих 1,3% расходной части бюджета, стремиться, хотя бы, к 5%, а это уже около 1 трлн. рублей. Это те деньги, которые могли бы работать на инвестиции, на техническую модернизацию и перевооружение, на решительное повышение эффективности работы сельского хозяйства и всего агропромышленного комплекса.

Мы должны принять законы, которые работают на льготное налогообложение. Ведь за 2015 год из АПК ушло 280 млрд. рублей налогов, и это при том, что прибыль предприятий составила 215 млрд. руб. У нас есть проблемы с НДС у тех сельхозтоваропроизводителей, которые работают на едином сельскохозяйственном налоге.

У нас есть проблемы с распределением субсидий в части обеспечения их прозрачности. У нас 70% субсидий забирают 2 федеральных округа – Центральный и Приволжский. В этих округах 12 областей, а в этих областях 6-7 компаний, которые разбирают основную массу выделенных государством средств. Это неправильно – должна быть равнодоступность. Безусловно, малым количеством выделяемых средств определяется эффективность их использования лишь в крупных товарных производствах. Но именно поэтому мы и бьемся за решительное увеличение объемов государственной поддержки.

Мы должны принять законы, которые будут стимулировать технологические усовершенствования, сокращать затратные механизмы, развивать кооперацию, мелиорацию, землеустройство, сохранение плодородия.

Закон о ветеринарии стучится в дверь. Без обновления этого важнейшего законодательного акта нам будет очень сложно справиться с неблагоприятной эпизоотической обстановкой на территории России и обеспечить системное развитие всей отрасли животноводства.

Закон о торговле должен обеспечить доступ наших товаропроизводителей на рынок продовольствия, а также обеспечить справедливую структуру розничной цены на продовольственные товары.

Мы должны законодательно, а также через соответствующие программные механизмы, стимулировать процесс возврата в сельскохозяйственное производство заброшенных земель.

Решив все эти вопросы мы сможем восстановить нашу деревню. Задумайтесь – средняя доступность больницы на селе сегодня 82 км. Средняя доступность детского сада – 20 км. Дальше можно сказать и о жилье, и о дорогах, и о соцкультбыте.

Изменив эту ситуацию мы сможем по всей стране иметь такие уникальные поселки, как сегодняшние Совхоз им. Ленина, «Звениговский», «Красная пойма», «Совхоз Терновский». Это все примеры того, в России сельские производственные центры могут быть на уровне европейских.