Административно-территориальный произвол: «гладко было на бумаге…»

19 ноября с.г. Московская областная Дума внесла изменения в закон «Об административно-территориальном устройстве (АТУ) Московской области», согласно которым города Мытищи, Кашира, Егорьевск отнесены к категории городов областного подчинения Московской области, рабочие поселки Серебряные Пруды и Шаховская отнесены к категории поселков городского типа (ПГТ) областного подчинения Московской области и упразднены Егорьевский, Мытищинский, Каширский, Серебряно-Прудский и Шаховской районы Московской области, центрами которых были эти населенные пункты. Ранее, в мае и июле текущего года, такая же участь постигла Озерский и Подольский районы. Таким образом, из 36 районов Московской области упразднено семь (почти 20%). География ликвидируемых районов – «от Москвы – до самых до окраин» области. Невольно возникает вопрос: кто следующий? Что это: исключение из правил или тенденция?

Известно, что в Российской империи в губерниях выделялись уезды, волости, которые при советской власти стали районами. Если сравнить с другими странами, то во Франции в рамках 26 регионов выделяются 100 департаментов, которые, в свою очередь, подразделяются на 342 округа. В Китае провинции (автономные районы) разделены на уезды, волости (поселки). Чтобы упразднить территориальную единицу или изменить ее статус, нужны веские основания. Почему же в Подмосковье запущен этот процесс?

Дело, видимо, в том, что пример московских чиновников, присоединивших в 2011 году к Москве при Б. Громове и В. Аксакове огромный клин подмосковных земель – около 144 тысяч гектаров вплоть до границы Калужской области, оказался заразительным для областных апологетов «эффективной власти». Можно представить логику ликвидаторов районов: если С. Собянину и его команде можно объявить городской территорией и иметь в своей полной власти города, поселки (рабочие или дачные), села, деревни, хутора и распоряжаться, как своей собственностью, межселенными территориями, лесами, сельхозугодьями, то почему нам нельзя? Чем же тогда заниматься главному областному управлению территориальной политики? Чем оправдать свое существование?

Но объявить городом или ПГТ областного подчинения всю территорию района не так просто. Ведь согласно статье 3 закона об АТУ Московской области «наименование, границы и административный центр района совпадают с наименованием, границами и административным центром муниципального образования, наделенного статусом муниципального района». Чтобы избавиться от этой помехи, энтузиасты «эффективной власти» сделали так, что вышеуказанные семь муниципальных районов были сначала преобразованы в городские округа (хотя подобные действия не предусмотрены Федеральным законом № 131-ФЗ «Об общих принципах местного самоуправления в РФ»). После этого упразднить семь районов было уже делом техники.

Закон, внесенный губернатором по инициативе глав указанных муниципальных районов, был принят в спешном порядке, и, как обычно бывает в таких случаях, все последствия этого шага просчитать не успели. Как говорится, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Прежде всего, трудно согласиться с утверждением, будто принятие законопроектов об упразднении районов не потребует изменения, признания утратившими силу или принятия законов Московской области (как сказано в документации). Достаточно набрать в информационно-поисковой системе «Консультант» слова «Мытищинский (либо Каширский, Егорьевский и т.д.) муниципальный район» и выяснится, что эти наименования используются в десятках и сотнях действующих законов Московской области, в том числе в Законе о бюджете области на 2016 год, в сотнях постановлений и других нормативно-правовых актов. Эти законы придется изменять, т.к. семи районов больше нет в перечне административно-территориальных единиц Подмосковья.

По территориям семи (упраздненных) районов области нужно приводить в соответствие наименования судебных участков и должностей мировых судей, органов муниципального самоуправления, сертификаты и регистрационные удостоверения нотариусов, все наименования, уставы районов (ставших городами областного подчинения), муниципальных учреждений и предприятий, адреса, учредительные и правоустанавливающие документы юридических лиц и т.д.

Что касается граждан, жителей области, то во все документы о праве собственности на недвижимость, земельные участки, страховые свидетельства, договоры, где содержится название упраздненного района как административно-территориальной единицы Подмосковья, тоже придется вносить изменения.

Например, согласно закону МО № 198/2004-ОЗ «О статусе и границах Мытыщинского муниципального района и вновь образованных в его составе муниципальных образований» в границах одного городского и двух сельских поселений расположены более 90 населенных пунктов (деревень, поселков). Можно представить, сколько проблем, нервотрепки, лишних затрат времени и средств принесет это нововведение, а фактически – административно-территориальный произвол «партии власти», жителям сотен населенных пунктов в семи (бывших) районах области.

В завершение хотелось бы отметить, что слово «эффективность», которое так любят употреблять власть имущие, всегда имеет конкретного адресата и требует после себя вопроса: для кого это эффективно? Не может быть эффективности одинаковой, равной для всех. С точки зрения мошенника, самый эффективный способ обогащения – украсть деньги, ограбить граждан, предприятие, страну. Но разве это можно считать эффективным для жертв грабежа? С точки зрения торговца: купить товар – подешевле, продать – подороже. Пусть потребитель разбирается. А для «партии власти» эффективность – это сохранение себя у власти путем выгодной перекройки избирательного законодательства и территориальных округов, дискредитации и создания помех оппозиции, бесстыжего использования «серых» и «черных» выборных технологий, словом, любой ценой. Складывается впечатление, что к такой же категории «эффективности для себя» относится и вышеописанная ломка административно-территориального устройства области. Неосознав этого факта, трудно объяснить жителям области, кому нужны и выгодны подобные новации, и организовать сопротивление этому произволу.