Кровавый октябрь 1993 года

Совершенный Ельциным 27 лет назад Конституционный переворот, безусловно, определил характер правящего режима современной России. Нынешняя власть также зиждется на лжи и устрашении, она в той же мере антинародна и поражена всеобъемлющей жаждой постоянного господства.

Кровавый октябрь 1993 года – переломный момент. Это конец, не просто этапа противостояния Верховного Совета и президента. Это конец подготовительной работы, которую проводили враги нашего Отечества по уничтожению всех завоеваний социализма и начало практической деятельности по планомерному превращению сверхдержавы в сырьевой придаток. Это конец всем прекраснодушным мечтаниям о «свободном» рынке, капиталистической демократии, сытом обществе потребления для всех.

Несмотря на стремление нынешней власти отмежеваться от 90-х годов, все больше сходства и параллелей можно обнаружить. После расстрела Верховного Совета, пришедшая в результате госпереворота к власти клика, озаботилась необходимостью узаконить масштабные социально–экономические и политические изменения в стране. Но принять новую Конституцию можно было только на всероссийском референдуме, назначить который мог только парламент. А он был расстрелян. Тогда Ельцин издал специальный указ о проведении «всенародного голосования».

Через 27 лет вспомнили про «всенародное голосование», когда власть решила придать принятым тремя думскими фракциями – ЕР, ЛДПР, СР (кроме О.Шеина) конституционным поправкам, видимость народного одобрения. Фарс этого многодневного голосования вполне сопоставим с цинизмом принятия Конституции в 1993 году.

В современной России практически всё построено на лжи и обмане. Фальсифицируются выборы, подчищается статистика. После практически ежегодных обещаний удвоения ВВП, модернизации, импортозамещения, роста продолжительности, качества, уровня жизни и прочих радостей страна за тридцать лет недалеко ушла от показателей 1990 года.

Россияне нищают уже семь лет подряд. Даже волшебная статистика не могла скрыть, что во втором квартале 2020 года число граждан с доходом ниже прожиточного минимума (а это мизерные 11,5 тыс. рублей) увеличилось еще на 1,3 млн. и составило почти 20 млн. Каждый пятый гражданин нашей страны существует, ибо жизнью это назвать сложно, на грани физического выживания!

После карантинных мер едва живая российская экономика оказалась на грани полного уничтожения. А множество людей без работы вообще или без официальных заработков, без материальной и моральной помощи от государства.

Нечто похожее в нашей стране уже происходило. 2 января 1992 года были «отпущены» цены. Гайдар и Ельцин утверждали, что взлет цен будет кратковременным, что цены вырастут всего в несколько раз. В действительности же в январе 1992 года их рост по сравнению с предыдущим месяцем составил 352%, а за весь год – невероятные 2508%. Для большинства россиян денег не стало хватать на самые насущные расходы. По оценкам Продовольственной организации ООН, Россия к 1993 году переместилась в последнюю группу слаборазвитых стран, где потребление белков животного происхождения не превышало 25–40%% от нормы.

В связи с падением покупательной способности рубля обесценились денежные сбережения граждан. В сберегательных кассах у населения находилось 372 млрд. рублей, а это примерно 500 млрд. долларов. И все эти сбережения граждан пропали, т.е. их попросту ограбили.

Деньги отняли и у предприятий, заставив все платежные средства направлять в единый банк и задерживая их там на неопределенное время.

В тяжелом положении оказалось не только производство, но и социальная сфера, наука, здравоохранение, образование. Закрылись многие НИИ, только в 1992 году в коммерцию ушли 90 тыс. ученых. Численность научно-педагогических кадров сократилась на 27%. Безработица выросла в 10 раз.

Вполне очевидно, что этот «решительный шаг к рынку» был подготовительным этапом к грядущей приватизации. Во-первых, ввергая граждан, предприятия и организации в нищету устранялись возможные конкуренты. Во-вторых, большинству россиян, оказавшихся на грани выживания, было уже не до мыслей о незаконности проводимой воровской приватизации. А ведь, по мнению экспертов, «для соблюдения всех юридических норм при приватизации промышленных предприятий, сначала надо было осуществить денационализацию, которая легализовала бы изъятие собственности у ее владельца (народа). Однако в законах о приватизации о проблеме изъятия собственности у народа ничего не сказано... Утратив права совладельцев общенародной собственности, россияне оказались лишены общенародной системы социальной защиты, так как она была основана на общенародной собственности. Именно общенародная собственность обеспечивала зарплату не ниже установленного государством минимума, гарантировала бесплатное образование, здравоохранение и жилье, как и другие хозяйственные и социальные права».

Приватизация 150 тыс. промышленных предприятий принесла казне всего 9,7 млрд. долларов, что составило 5% их реальной стоимости. По оценке Государственной думы, потери нанесенные приватизацией экономическому потенциалу России, в 2,5 раза превысили потери СССР в Великой Отечественной войне и составили 2 трлн. долларов.

Буквально на днях Кудрин опять предложил расширить программы приватизации государственного имущества. По его мнению так можно получать 200−300 млрд рублей в год в течение пяти–шести лет.

Но какое еще имущество осталось у государства, если приватизация не прекращается уже третье десятилетие?! Ведь даже по данным справочника Росстата «Социально–экономическое положение России» за январь–ноябрь 2018 года, 94,4% всех организаций в РФ находятся в частной собственности и лишь 5,6% – в государственной и муниципальной.

При этом Кудрин и другие ультралибералы постоянно сетуют на высокую долю государства в российской экономике. В Послании ФС от 1 марта 2018 года Путин также сказал, что «Доля государства в экономике должна постепенно снижаться».

Правда доля эта какой–либо объективной оценке не поддается. Иначе как объяснить, что по мнению главы Счетной палаты эта доля составляет 47–48%%, а по мнению ФАС достигает 70% (доклад, опубликованный в 2019 году и посвященный конкуренции).

ФАС основывается на оценках экспертов из института Гайдара, которые в качестве критерия участия государства в экономике используют показатель доли выручки госкомпаний.

В докладе ФАС говорится, что «доля выручки госкомпаний в общей выручке 100 крупнейших компаний по каждому сектору (энергетика, транспорт, добыча полезных ископаемых и финансы) близка или превышает 50%».

Но, во-первых, среди ста крупнейших компаний большинство все-таки частных. Во-вторых, сами госкомпании не совсем государственные. Доля государства в акционерном капитале крупнейших монополистов российской экономики едва превышает 50%, остальной их капитал – собственность частных компаний и физических лиц.

Реальная доля государства в экономике каждый год снижается. В том же докладе ФАС приводятся такие факты: «По данным Минэкономразвития России за последние 5 лет структура федерального имущества претерпела количественные изменения. Количество ФГУП и учреждений сократилось на 44,34%, а количество АО с долей участия государства сократилась в 2 раза». Программа приватизации государственных и унитарных предприятий продолжается, а количество проверок бизнеса госорганами (еще один инструмент «участия» государства в экономике) сокращается, констатируется в докладе ФАС.

Необходимо отметить, что многие ФГУПы имеют стратегическое значение для обеспечения обороноспособности и безопасности государства. Кроме того, ФГУПы, в отличие от негосударственных юридических лиц, не только являются крупными налогоплательщиками, но и ежегодно отчисляют 25% прибыли в федеральный бюджет. Многие МУПы обеспечивают функционирование коммунальной инфраструктуры и пополняют муниципальные бюджеты.

Постоянно растущий отток капитала из страны во многом является следствием безудержной приватизации. За восемь месяцев этого года отток вырос в 1,7 раза по сравнению с тем же периодом прошлого года ‒ с $20 млрд до $34,8 млрд.

Другое дело, что само государство, выражающее интересы крупного финансового, олигархического капитала, выстраивает систему перераспределения бюджетных средств в их пользу, а также в пользу высшего чиновничьего аппарата, а не в интересах развития страны, ее экономики, социальной сферы, народа.

Бюджетные, т.е. финансируемые из наших доходов, организации и предприятия решают подчас не государственные, общественные, а узкокорыстные задачи повышения благосостояния своих руководителей. Известно про огромные доходы топ–менеджеров госкорпораций, которые назвать платой за работу можно только с очень с большой натяжкой.

Депутат Мосгордумы Д.Локтев нашел и выложил информацию о зарплатах московских реноваторов. В подчинении Москомархитектуры находятся четыре бюджетные организации, причем, по оценке депутата, во многом их функции дублируются. Генеральные директора всех четырех организаций получают в месяц (!) более 1 млн. рублей, и это, скорее всего, без премий и выплат, которые получают все высокопоставленные чиновники, т.е. каждый из них в год имеет более 13 млн. рублей.

Для сравнения: по расчетам аналитиков, для покупки квартиры стоимостью 11 млн. рублей (т.е. дешевле годового дохода чиновников – реноваторов) москвич с уровнем дохода на уровне 69 тыс руб в месяц (в принципе неплохой, даже немного превышающей медианную зарплату), должен будет откладывать всю зарплату в течение 13,6 лет.

У каждого генерального директора есть заместители, в одном учреждении их сразу 11 (!). Первые заместители получают примерно от 700 до 900 тыс. рублей, заместители попроще от 450 тыс. до тех же 900 тысяч.

Похоже, делает вывод депутат, что цель и задача у программы реновации не улучшение жизни москвичей, а улучшение своей жизни за счет бюджетных средств.

Московский опыт роста чиновничьего благосостояния заразителен. И в Госдуму внесен законопроект, позволяющий региональным властям прибегать к принудительному изъятию у собственников любого жилья – не только аварийного – ради региональных программ реновации.

А как власть решает проблему бедности и нищеты народа? Принятием различных указов, проектов и пр. А когда выясняется (как по поводу президентских указов – 2018 и нацпроектов сказал Н.Патрушев), что выполняются они с многочисленными нарушениями, связанными с коррупцией, несоблюдением порядка госзакупок, оплатой некачественных или невыполненных работ, фальсификацией отчетных показателей, принимаются новые указы и национальные цели. В 2020 году поставлена цель увеличить продолжительность жизни к 2030 году до 78 лет. А в указе-2018 ставилась цель увеличения продолжительности жизни к 2024 году и до 80 лет. Все это доказывает, что все решения, указы и цели не имеют никакого научного обоснования. Просто взятые с потолка цифры. Указ 2020 года стал еще более, по оценкам аналитиков, аморфным, трудно поддающимся объективной оценке. Как к лучшему изменится жизнь людей, если реализуется поставленная цель «достижения цифровой зрелости ключевыми отраслями экономики и социальной сферы, в том числе здравоохранением, образованием, госуправлением»?!

Экономист Владислав Жуковский заявил что «Не может быть крепкой валюты и устойчивого рубля в условиях кладбищенской стабильности, когда экономика находится в коматозном предсмертном состоянии» и напомнил о том, что экономического роста у нас нет 12 лет. С 2008 года российская экономика увеличилась всего на 8,5%, тогда как мировая – на 35%, Китай – на 93%, даже «загнивающая Америка» – на 18%. В России же весь рост с 2008-го обнулился во втором квартале 2020-го, когда ВВП официально упал на 9–10%. А по итогу года реальное падение, полагает Жуковский, составит 20–23%. «О каком укреплении рубля может идти речь, если у нас на глазах сжимается приток валюты по внешнеэкономической деятельности? Только по итогу второго квартала текущего года профицит счета текущих операций рекордно низкий с 2002-го – 600 миллионов долларов»,— подчеркнул экономист и добавил, что в аналогичном периоде 2019-го он составил $10 млрд, а годом ранее – $18,5 миллиарда. Т.е. отток капитала из страны (благодаря финансовым спекулянтам, крупному бизнесу, олигархам, чиновникам и экспортерам сырья) уже больше, чем приток валюты. Только частным сектором за первое полугодие выведено почти $29 млрд, а суммарно экономика заработала лишь $22 миллиарда.

Но для главных субъектов экономики (крупных экспортеров сырья, государства, минфина, ЦБ, российских офшорных элит, держащих деньги за рубежом в иностранной валюте) слабый рубль – это максимизация их доходов. Достигается же это ценой обнищания населения, сжатия платежеспособного спроса, разгона маховика инфляции и роста цен.

Сегодня уже всем понятно, что такая ситуация возможна только при нещадной неоколониальной эксплуатации ресурсов страны и её коренного населения мировым финансовым империализмом и его страновыми проводниками.

Только левый поворот, отмена нелегитимных решений по приватизации, восстановление подлинного суверенитета дадут возможность развитию страны и её народов.