Белгородская область: Продолжаем вымирать, но уже под фанфары

В комитет по социальной политике Белгородской областной Думы поступила из департамента здравоохранения и социальной защиты населения Белгородской области «Информация об исполнении закона Белгородской области от 1 апреля 1997 года № 111 «Об охране здоровья граждан в Белгородской области».

Общий тон этого отчёта недвусмысленно победный. Длинный перечень «положительных» показателей должен свидетельствовать, что положение со здравоохранением на Белгородчине обстоит очень даже неплохо, а вскоре будет ещё лучше. Даже данные типа того, что стоимость одного посещения в амбулаторно-поликлинических учреждениях в 2009 году в среднем составляла 157,2 рублей при нормативе по РФ 218,1 рублей, расход на одного жителя в 2009 году  по программе государственных гарантий оказания жителям области бесплатной медицинской помощи составил 4 709,3 рублей при федеральном нормативе 7 633,4 рубля, или что на 2010 год стоимость программы ОМС Белгородской области составляет 3 972,3 миллиона рублей, что на 35,8% ниже стоимости нормативов, рекомендованных постановлением правительства РФ, поданы так, что непонятно, то ли это недоработки, то ли тоже достижения.

Безусловно, есть и по-настоящему значительные достижения. Прежде всего, резкое – почти в три раза – снижение младенческой смертности. Отмечается и снижение «за время действия данного закона» показателя материнской смертности на 60%. Но здесь не всё так однозначно. Этот показатель очень переменчив. Так, в 1997 году он составлял 33, в 2006-м – 42, на следующий год – 6,4,  в 2008-м – 17,8, за 11 месяцев 2009-го – 12,99. Так что, если бы мы хотели  манипулировать данными, то вполне могли бы утверждать: «Зато  с 2006 года этот показатель возрос почти вдвое!». Но мы согласны с тем, что в целом снижение уровня материнской смертности налицо, и это важное достижение.

Некоторые победные реляции вызывают серьёзные вопросы. В частности, в общей  оптимистической тональности описывается положение с обеспечением лекарствами льготных категорий граждан. Но тут же указывается, что «в 2008 году правом на НСУ в части дополнительного лекарственного обеспечения пользовались 66 тыс. человек, в 2009 году – 54 тыс. человек, на 2010 год это право сохранили 44 тысячи жителей области». Неужто настолько окрепло здоровье инвалидов или их финансовое положение, что они перестали нуждаться в бесплатных лекарствах? Или, быть может, всё же правы коммунисты, и это свидетельство потери доверия льготников к заботе власти о них?

В общей тональности подана и информация о том, что  «рост объёма платных услуг в сравнении с 2005 годом составил более чем в 2 раза». Но, возможно, это результат не столько повышения благосостояния жителей Белгородчины, сколько именно того, что расходы на одного жителя области по программе государственных гарантий оказания бесплатной медицинской помощи у нас на треть меньше, чем предусмотрено федеральным нормативом?

В прежние времена рост коечного фонда считался одним из важных показателей развития здравоохранения. Теперь, похоже, всё переменилось: «сокращение коечного фонда на 5 899 коек круглосуточного пребывания» подаётся как признак повышения эффективности работы. Как достижение оценивается и то, что «в 1998 году на территории области действовало 35 участковых больниц, к 2008 году их количество сократилось до 13». Подозреваю, что здесь при оценке  по главу угла ставится по законам рынка экономическая эффективность, но главный показатель эффективности здравоохранения, как ни крути – уровень смертности. А он свидетельствует отнюдь не пользу подобных реформ: если в 1998 году показатель смертности в Белгородской области (по данным из той же «Информации»)  составлял 14,3 на 1000 человек, то в 2008-м – 14,9.

В «Информации» приведен целый ряд данных о снижении  смертности по отдельным группам: по сравнению с 2008 годом количество умерших от инфаркта уменьшилось на 7,4, инсульта – на 16,6, более чем на 25% ниже показатель материнской смертности, на 8,7% сократилось число погибших в ДТП… Но вот общий показатель смертности в 2009 году по отношению к   2008-му снизился куда менее значительно – на 3,3% (это по данным за 11 месяцев, а за год, с учётом числа умерших за декабрь, снижения может и вообще не быть). По элементарной логике, в каких-то других группах смертность возросла. Но это обходится в «Информации» гробовым молчанием.

Ещё один момент. Если младенческая смертность за время действия закона «Об охране здоровья граждан в Белгородской области» снизилась почти втрое, а общий уровень смертности не уменьшился, то в каких-то других возрастных группах показатель смертности существенно увеличился. Но об этом тоже ни слова.

И последнее. Вот показатели смертности за 2005-2007-й годы: 2005-й – 16,0, 2006-й – 15,3, 2007-й – 14,8. А вот данные за последние три года: 2007-й – 14,8, 2008-й – 14,9, 11 месяцев 2009-го – 14,4 (повторим, что за год в целом с учётом числа умерших за декабрь, в лучшем случае, сохранится уровень 2008 года). То есть, снижение показателя смертности фактически приостановилось. Быть может, он достиг такого уровня, что о лучшем и мечтать не стоит? Но в далеко не самом благополучном 1991 году показатель смертности по России составлял 11,1, а, к примеру, в 1950 году – во время «кровавой сталинской диктатуры», коей стращает вымирающий народ демпропаганда – показатель смертности составлял 9,7.   

И самое последнее. Победный тон «Информации об исполнении закона Белгородской области от 1 апреля 1997 года №111 «Об охране здоровья граждан в Белгородской области» на фоне продолжающегося вымирания населения (а в ближайшей перспективе департамент здравоохранения радикального изменения положения в лучшую сторону не предвидит и заявляет цель «достичь стабилизации темпов убыли населения») вызывает, крайне мягко говоря, недоумение.

Виктор ВАСИЛЕНКО,

г.Белгород.