Владимир Кашин: За последние двадцать лет 34 тысячи российских деревень исчезли с лица земли

5 июня Заместитель председателя ЦК КПРФ, Председатель комитета Государственной Думы ФС РФ по аграрным вопросам Владимир Иванович Кашин принял участие в программе Общественного Телевидения России (ОТР) «ОТРажение».

Игорь Абакумов: Добрый день. В эфире аграрная политика. Сегодня говорим – кому на деревне жить хорошо? С вами Игорь Абакумов. И наш гость – Владимир Иванович Кашин, председатель комитета Государственной Думы по аграрным вопросам, академик Российской академии наук. Здравствуйте, Владимир Иванович.

Владимир Кашин: Здравствуйте, Игорь.

Игорь Абакумов: Владимир Иванович, на фоне общих больших достижений Россия собрала очень много зерна, Россия практически решает вопросы по импортозамещению, Россия отказывается мужественно от турецких помидор, поскольку у нас уже свои появились. Россия выходит на мировые рынки курятины, свинины, уже даже говядины. А вопрос "как при этом живет сельское население – хорошо ли, плохо ли, хуже или лучше" – он как-то замалчивается. Причем, кому ни задаешь этот вопрос, все говорят "ну ты что, сам не понимаешь?" и уходят от конкретных цифр. Вот вы в Государственной Думе наверняка всеми цифрами владеете. Что у нас происходит в сельской местности с сельскими территориями? Треть населения, правда же?

Владимир Кашин: Да. Вы знаете, Игорь, вы человек профессиональный. Мне проще с вами говорить. Но не могу сразу согласиться, что мы везде выходим на экспорт.

Игорь Абакумов: Так говорят.

Владимир Кашин: Мы с вами или соглашаемся, или не соглашаемся. Пока, к сожалению, мы завозим очень много продовольствия. Если говорить, что говядину мы уже на экспорт… Конечно, можно и на экспорт. Но дело в том, что если мы с вами производили 4.3 млн тонн мяса говядины, сегодня производим 1.6. Можно выходить в космос с нашей говядиной, но, извините, надо сначала произвести то, что хотя бы производили и потреблять у себя, а потом уже дальше двигаться. Да, действительно по свинине мы приближаемся к 1990 году. По мясу птицы есть превышение. И, конечно, мы все радуемся рекордному урожаю, сбору зерна. Тут нет вопросов. И обижает нас лишь только то, что на всех совещаниях первые руководители говорят, что село – локомотив, поскольку все другие сектора экономики подсели. И руководитель, понятно, хочет всегда сказать там, где хорошо, и чтоб люди это воспринимали, что не все плохо, есть и хорошее. И действительно мы радуемся этому. Это сделали люди, крестьяне, наша деревня, село, станица.

И законный вопрос встает: "А как они живут при этих рекордных урожаях, когда село становится локомотивом экономики?". Оно и обязано быть локомотивом. Почему? Мы говорим о рабочих местах. А как их создать? Если на селе один человек делает 7 рабочих мест в городе, значит, надо обратить внимание на рабочие места в сельской территории.

Игорь Абакумов: Конечно. Чтобы они были прибыльны для семьи.

Владимир Кашин: С тем, чтобы это аккумулятивно ушло туда. И в городе была работа. И многие другие вещи, опять-таки… Основной ресурс страны – это земельные ресурсы. Это в любой стране за каждый клочок пахотной земли идет борьба. У нас с вами 40 млн сегодня болтается пахотных земель, не обрабатывается. Не так давно мы встречались с президентом. Я называл все эти цифры. Что по своим объемам ввести в севооборот эти 41.5 млн гектар пашни равносильно, когда страна поднимала целину. Но это была общегосударственная задача. Без первого руководителя и без правительства никто не мог поднять эту задачу. А сегодня по объемам, и главное – по отдаче это то же самое. Значит, нам надо иметь эту программу в конце концов возрождения и возвращения в севооборот этих земель. Это рабочие места, это наша деревня, это все, что связано с ВВП и так далее, и так далее. И решение продовольственной безопасности.

Мы, конечно, с вами потеряли из 57 млн крупного рогатого скота… У нас сегодня 18.5, меньше половины из них – в крупном товарном производстве.

Игорь Абакумов: Но, говорят, он качеством лучше.

Владимир Кашин: Качеством-то качеством. Но мы сегодня товарного молока имеет 18 млн тонн всего-навсего. Стакан цельного молока – это уже проблема. Мы сейчас хотим, чтобы школьное молоко пошло к каждому ученику. Все развитые страны сегодня бесплатное школьное молоко…

Игорь Абакумов: А кому мешает эта программа - "школьное молоко"? Откройте секрет.

Владимир Кашин: Кто мешает? Дополнительно надо 14 млрд рублей. Конечно, Минфин, экономический блок упрется рогами. Поэтому наша задача сейчас – все-таки переговорить на эту тему обязательно с Владимиром Владимировичем. Он объявил десятилетие детства. Сам бог велел сейчас принять нашу инициативу по бесплатному школьному молоку. Это здоровье.

Игорь Абакумов: Будет же всегда вопрос: "А кто будет эти 18 млрд администрировать? Кто их будет держать в руках?".

Владимир Кашин: В законопроекте мы все прописали. У нас есть, кстати, опыт. Мы недавно были в Воронеже. Выездной комитет. Был Алексей Васильевич Гордеев (губернатор Воронежской области) с председателем Думы, со всеми главами. Мы посетили несколько районов – Анненский, Рамонский, Кантемировский. Действительно точки роста. И там есть движение вперед по самой сложной отрасли сельского хозяйства – это производство молока и говядины.

Игорь Абакумов: Гордеева не забалуешь. Будут развиваться.

Владимир Кашин: Молодец. Не хочу эту тему дальше двигать. Но еще и еще раз хочу сказать, что локомотив этот образовался в большей степени… Хотя все говорят, что мы селу помогаем. И сегодня на заседании комитета Минфин пытался сказать, что не помогают. Но вопреки. Ведь на село дается 1.2% федеральной части бюджета. Это ничего по сравнению с тем, что дают Китай, Индия, страны ЕС или Америка. Маленькая Швейцария 6 млрд долларов дает своему селу. А там всего 6 млн гектар. А мы – 3.5. Вы представляете разрыв? Китай – 154 млрд. А мы свои 3.5.

Игорь Абакумов: Владимир Иванович, если бы нам столько банков, сколько в Швейцарии. Если бы у нас были такие банки.

Владимир Кашин: Да не в банках дело. Даже не в банках дело.

Игорь Абакумов: Давайте примем телефонный звонок.

Владимир Кашин: В Советском Союзе было меньше банков, а давали в 20 раз больше, чем сегодня, на село.

Игорь Абакумов: Вы не вспоминайте про Советский Союз. Еще вспомним. Василий из Краснодарского края у нас на линии. Здравствуйте, Василий. Вы в прямом эфире "Аграрной политики".

Зритель: Добрый вечер.

Игорь Абакумов: Здравствуйте.

Зритель: Хотелось бы задать вопрос: "Почему нам не вернуть так, как было при Союзе, именно колхозы?". Ведь они развивались. Нормально же все было. И вот эти деньги, которые вырабатывали, чтоб они крутились на селе, то есть преображали села, строили дороги и так далее. Именно вот эти деньги, которые заработаны самим селом, вкладывать в это село, и от него же мануфактуры всякие строить, дороги, школы и так далее.

Игорь Абакумов: Василий, а вы этот вопрос не задавали у себя там в Краснодарском крае?

Зритель: Я задавал. Но тут все построено таким образом, чтобы был один хозяин. И он делает то, что вообще не нравится…

Игорь Абакумов: Вот. Спасибо.

Владимир Кашин: Спасибо за вопрос. Василий, конечно, и сегодня тема нашего разговора – как раз сельская территория. О наших селах, о наших станицах, о наших аулах. И здесь, конечно, за последнее время произошли нерадужные дела, перестройка. Я должен сказать: конечно, на 24 и на 25 тысяч соответственно сократилось дошкольных и школьных учреждений в сельской местности. Если говорить о поликлиниках, если говорить об участковых больницах, то здесь вообще разорение.

Игорь Абакумов: Владимир Иванович, а какое расстояние сейчас до школы среднее?

Владимир Кашин: Среднее расстояние до Первого медицинского, до ФАПа, составляет 80 км. Вы представляете? Чтобы получить первую помощь, надо проехать в среднем…

Игорь Абакумов: То есть роженица не успеет добежать?

Владимир Кашин: Конечно. А если инфаркт? А если что-то другое. Поэтому в этом ключе мы видим очень серьезные проблемы. Мы не первый раз говорим о них. Причем, на самом высшем уровне. 34 000 деревень с лица земли.

Игорь Абакумов: За сколько лет?

Владимир Кашин: За последние 20 лет.

Игорь Абакумов: 34 000 деревень.

Владимир Кашин: Да. И, хуже того, еще в 10 000 деревнях сегодня меньше 8 жителей. Если говорить о газификации, 95 000 деревень не имеют газификации. Если говорить о качественном водоснабжении, то 5%. 20% источников приличных соответствуют нормативам 5%. Если говорить о дорогах, о почте, о телефонной связи, 42 000 деревень не имеют телефонной связи, 32 000 – почты. Отсутствие магазинов, домов культуры и так да. То есть...

Игорь Абакумов: И банки уходят из деревни?

Владимир Кашин: Абсолютно. Но если нет почты, если нет телефона, о каком банке можно вести речь? Значит, исходя из общей картины, она настолько тревожная… Мы недавно встречались у президента, были вынуждены говорить обостренно об этом – о необходимости комплексного подхода к возрождению программы социального развития села. Вы смотрите, сегодня 1 300 000 человек живут в ветхом аварийном жилье на селе. А в год переселяются только 6000.

200 лет надо, чтобы решить эту проблему. 14 млрд рублей направляется из федерального бюджета на всю огромную Россию на устойчивое развитие наших сел и сельских территорий. И столько же с регионов. То есть, по большому счету, это очень небольшие деньги. В этом ключе надо менять срочно ситуацию. Надо ставить перед собой реальные задачи по возрождению нашей сельской территории. Если мы говорим, что в год, и в план записываем в федеральной программе – 130 ФАПов ввести. Слушайте, 1.5 ФАПа на область.

Игорь Абакумов: ФАП – это фельдшерско-акушерский пункт.

Владимир Кашин: Абсолютно. Слушайте, на область, где 500-700 и более деревень. Это что же за программа? Я о ветхом жилье говорил, о дорогах. Аналогичная ситуация. В целом мы считаем, что надо ставить те задачи, которые через 10 лет могли бы изменить лицо сельской территории, чтобы она действительно была устойчива. Надо, чтоб в каждой деревне мы имели сетевой газ. Что это, проблема для страны… Китай везде тащит, свои деревни газифицирует. В Подмосковье не все деревни газифицированы.

Игорь Абакумов: Владимир Иванович, я за свою деревню за свой счет провел газ.

Владимир Кашин: Я в свою деревню…

Игорь Абакумов: А теперь мы этот газ должны подарить Мосгазу.

Владимир Кашин: Ясно. Что касается водоснабжения, аналогичная ситуация. Надо этим заниматься. Где-то 180-200 млрд сельского населения платит в дорожный фонд. Слушайте, а 7 млрд всего на сельско-дорожное строительство… У нас 30 000 деревень не имеют дорог с твердым покрытием. Чуть-чуть развезло – пожарная машина с трудом проезжает, не говоря уже об автобусном снабжении. Мы считаем, что та программа, которая сегодня есть, должна быть не бутафорской.

Игорь Абакумов: А у вас есть какие-то рычаги, чтобы она была не бутафорской?

Владимир Кашин: Безусловно.

Игорь Абакумов: Пришел министр финансов, отчитался. Пришел министр сельского хозяйства, отчитался.

Владимир Кашин: Безусловно.

Игорь Абакумов: Что вы им можете сделать?

Владимир Кашин: Я хочу сказать, что мы эти темы, эти проблемы сегодня перед вышестоящим руководством, перед первым руководителем страны, перед правительством ставим, не для того чтобы поставить, а говорим о конкретных путях решения. И говорим о том, что деревня – это не только крестьянство и наша кормилица, к которой надо относиться соответствующим образом. Почему там сегодня зарплата в 2 раза меньше, чем в среднем по промышленности?

Игорь Абакумов: Это позор величайший.

Владимир Кашин: Слушайте, а ведь в программе записано, что должно быть 55%.

Игорь Абакумов: Да, от экономики.

Владимир Кашин: Кто писал эту программу?

Игорь Абакумов: Ну, как?

Владимир Кашин: Я не знаю. Сейчас другие времена. Но он просто враждебно настроен к своему крестьянству.

Игорь Абакумов: Абсолютно точно.

Владимир Кашин: Кто это записал.

Игорь Абакумов: Вы хотели произнести - "враг народа".

Владимир Кашин: Хотел.

Игорь Абакумов: Приблизительно, да?

Владимир Кашин: Крестьянства.

Игорь Абакумов: "Враг крестьянства", да.

Владимир Кашин: Знаете, когда Стародубцева арестовывали, а его из Кремля вывозил, и меня потом следователь допрашивает и говорит: "Владимир Иванович, как?". Я говорю: "Так это светочь крестьянства". Мне было нетрудно приехать в Кремль его забрать. А если бы было трудно – я бы пополз. Потому что он любит родину, как никто другой. Он говорит: "Давай напишем, что любит крестьянство". Я говорю: "Ладно, я согласен".

Игорь Абакумов: Расул Гамзатов говорил, что в городе живет население, а в деревне живет народ.

Владимир Кашин: И обидно, когда смотришь: пожалуйста, все условия, услуги, что нарушаются конституционные заповеди. Поэтому мы считаем, что в набат надо бить. Почему? Потому что одно дело – это кормилица, а второе дело – это берегиня. Деревня является берегиней, скрепом нашей страны. Вот железные дороги – да, другие пути сообщения, энергетические мощности. Они тоже соединяют нашу великую Русь. А деревня ее бережет. Вот представьте, не будет наших рыболовецких поселков на северах, на Дальнем Востоке.

Игорь Абакумов: Это да.

Владимир Кашин: Или не будет в Забайкалье наших станиц, сел и хуторов. Слушайте, там будут другие тогда жить люди. Там не будет русских.

Игорь Абакумов: Придут те, кто без земли.

Владимир Кашин: Абсолютно верно. Придут те, которых мы иногда зовем партнерами, иногда русофобами, иногда антисоветчиками. Но, во всяком случае, далеко не русские… Уникальный, многонациональный наш народ. И учитывая, что деревня – и берегиня, и кормилица, давайте развернем общество. Правильно Василий говорит: "Давайте деньги, которые зарабатывают селяне, использовать как раз на развитие села". Смотрите, что у нас получается. Произвели мясо в Рязани – его забирают рынки или сети, забирают по 120 рублей, продают по 350. Нас сейчас завалили письмами птицеводы и производители свинины.

Игорь Абакумов: С сетями и с их владельцами, Владимир Иванович, на мой взгляд, нужно попристальнее разобраться.

Владимир Кашин: Пора разобраться. У нас, кстати, есть закон.

Игорь Абакумов: По-моему, одна российская у нас сеть, которая краснодарская. А все остальные – Голландия, Франция, Германия.

Владимир Кашин: 95% - иностранный капитал. Выгребают все у наших пенсионеров, у наших работяг. И потом эти денежки понятно, куда идут. Но самое главное – они грабят производителя. Накрутки 150-170%.

Игорь Абакумов: У нас звонок по телефону. Владимир из Брянской области. Слушаем вас. Вы в прямой эфире "Аграрной политики". Здравствуйте.

Владимир Кашин: Здравствуйте. У меня такой вопрос депутату.

Игорь Абакумов: Руководителю комитета Госдумы.

Владимир Кашин: Да, депутату Госдумы. Купил хлеб и стал перед фактом, что хлеб подорожал на целый рубль: хоть черный, хоть белый. На каком это основании? Это что, индексация или что?

Игорь Абакумов: Спасибо, Владимир. Понятно.

Владимир Кашин: Предвидение, что урожая не будет?

Игорь Абакумов: Почему не будет? Урожай будет.

Владимир Кашин: Спасибо за вопрос. Урожай будет или не будет – во всяком случае, не так много надо продовольственного зерна. 35 млн тонн отправляем за рубеж. Дело вот в чем. Я вам хочу еще раз показать структуру и себестоимости, и розничной цены.

Что мы сегодня предлагаем? Мы предлагаем крестьянам за килограмм пшеницы третьего класса давать не менее 13 рублей. И 13 рублей дать переработчикам и торговле. Итого: килограмм переработанного зерна в розничной цене должен стоить 26 рублей. А тогда батон будет стоить около 9 рублей. Из зерна делается 250 видов продовольствия. Вы представляете, что можно на пенсию в 2 раза больше тогда иметь товаров основных продуктов питания? И точно так любому работяге. Мы сегодня, к сожалению, кормим всякого рода прилипал и разрушаем кормильца – производителя и мяса, и молока, и зерна в первую очередь. А нувориши в лице этих сетей и всех тех, кто накручивает невозможные проценты, наживаются. Вы представляете, в розничной цене труд крестьянина по хлебопекарной промышленности оценивается на уровне всего 9-10%. Значит, в 9 раз кто-то накручивает цену. Но ведь зерно произвести – разве сравнить с тем, чтобы продать продукцию из зерна?

Игорь Абакумов: Это да, Владимир Иванович. У нас звонок из Сахалина. Марина, мы вас слушаем. Вы в прямом эфире "Аграрной политики". Слушаем вас.

Зритель: Здравствуйте.

Игорь Абакумов: Здравствуйте.

Зритель: Вы спрашиваете – как живет деревня? Я из Углегорского района Сахалинской области. Село Поречье. Рушится мост. Не сегодня – завтра рухнет. Единственная дорога соединяет деревню с районом. Зимой только через этот мост. Детей невозможно провозить – опасно. Коровы боятся пройти через этот мост. Деньги перечислялись (говорят – и не один раз) на ремонт. Река узкая. Она неширокая. Мост маленький. Я не понимаю, куда могут деть деньги.

Игорь Абакумов: Марина, ваш вопрос понятен. Пожалуйста, не кладите трубочку. Сейчас попрошу наших редакторов записать ваши координаты. И мы пришлем туда съемочную группу. Спасибо большое. Владимир Иванович, таких случаев пруд пруди. Как у нас с местным самоуправлением? У нас ведь сейчас местного как такового уже нет. У нас все укрупняется до уровня района, до уровня райцентра? У нас теперь городское поселение Красногорск, где я проживаю. А вообще я прописан в деревне Желябино. И сейчас ни деревни нет, и Красногорск не управляет. И, получается, если это город, то должны быть водопровод, канализация и так далее. Об этом вообще речи нет.

Владимир Кашин: Ясно. Я бы хотел поблагодарить вопрос. Действительно, больной. И называл цифры – всего около 8 млрд на 2017 год на строительство дорог, мостов. И столько же с регионов. Правильно Игорь говорит о том, что мы возьмем на заметку ваш звонок и постараемся оказать поддержку в этой ситуации. Но хочу еще раз сказать, что проблема кричащая. Все, что касается дорог, мостов, все, что касается дорог с твердым покрытием к нашим селам, деревня. 30% сегодня имеют дорог с твердым покрытием, чтобы выйти на общерайонные и общерегиональные дороги. Это большая беда. И ее надо обязательно решать, особенно там, где аварийная часть.

Что касается местного самоуправления, я считаю, что, конечно, перегиб был и со 131 законом, когда начали районы делить на 10-20 территорий, и везде посадили начальника, секретаршу и так далее. А в это время уничтожали ФАПы, уничтожали клубы, библиотеки и так далее.

Игорь Абакумов: Да, распродавалось все активно, да.

Владимир Кашин: И так далее, и так далее. Но сейчас снова другой перегиб с этими городскими округами. Слава богу, это не везде происходит. И, опять-таки, если городской округ, давайте решим все социальные вопросы. Но нет. Главное в первую очередь – все снизить, что имел сельский учитель, сельский врач и так далее. В этом плане и один, и второй перегиб должны уходить из нашей жизни. И поэтому муниципальные образования и поселения сегодня определены базовым 131-ым законом о местном самоуправлении. В рамках этого закона надо работать не в угоду того, где легче потом выборы провести или что-то другое сделать.

Игорь Абакумов: Владимир Иванович, здесь очень хорошее СМС пришло: "Нужно Кремлю провести экскурсии по российской деревне. У вас нет желания в Государственной Думе организовать такую экскурсию, чтобы министры, их заместители проехали по какому-то хотя бы отдаленному району в порядке выходного дня". Просто посмотреть и переночевать там. Нет такого желания?

Владимир Кашин: У нас было желание (и оно у нас осталось) посетить хотя бы Совхоз Владимира Ильича Ленина.

Игорь Абакумов: Это витрина.

Владимир Кашин: Извините, хотя бы эту витрину посмотреть.

Игорь Абакумов: Владимир Иванович, вас трудно остановить. Но эфир есть эфир.

Владимир Кашин: Я с вами абсолютно согласен, что надо не только смотреть точки роста, а туда и поехать.

Игорь Абакумов: Спасибо. У нас в гостях был Владимир Иванович Кашин, председатель комитета Государственной Думы по аграрным вопросам, академик РАН. Программу "Аграрная политика" вел Владимир Абакумов. Увидимся в следующий понедельник в любую погоду.

Владимир Кашин: До свидания. С днем эколога.